Кукушка - Натали Дэниелс (2020)

– Прошу прощения, если мое поведение показалось вам надменным, – произносит она спокойно, хотя лицо горит, как уличный фонарь. – Я не хотела.

Потемневшее небо напоминает огромную черную пасть, готовую заглотить планету. Внезапно по стеклу бьет пулеметная очередь дождя, и я подскакиваю. Моего листка больше не видно. Земля уходит из-под ног. В конце все всегда портится, ничто хорошее не вечно. Мы рождены одинокими, умрем одинокими, и доверять никому нельзя. Понуриваюсь. Слышу какой-то рев. Надо что-то делать, остановить его. Сажусь, сжимаю кулак и изо всей силы бью себя в челюсть. Легчает. Пытаюсь ударить опять, но доктор Р. наклоняется и крепко хватает меня за запястья. Секунду боремся. Она зовет на помощь. Открывается дверь. Доктор Р. обнимает меня широкими сильными руками. Я вырываюсь. Держит крепко; у нее больше решимости, чем у меня. Сдаюсь.

– Все идет замечательно, Конни! Просто замечательно!

Глава 9

Я думала-думала и поняла, что это было за потрясение, доктор Р. Когда зазвонил телефон, мы с Энни сидели на диване. Сгущались сумерки, но я не задернула занавески. В окно смотрел яркий и острый, как состриженный ноготь, полумесяц, приклеенный над пешеходным мостом к небу цвета электрик. Пассажиры группками плелись с железнодорожной станции мимо нашего дома, их лица, освещенные экранами телефонов, напоминали привидения. Временами кто-то поднимал глаза и смотрел в наше окно, и я понимала, каким уютным кажется наш мир, какая красивая у нас комната, какая фантастическая у меня жизнь. Джош ушел на тренировку, а Карл – на деловую встречу в Сохо, так что мы с Энни решили в пятисотый раз посмотреть «Историю игрушек – 3». Дочка моя увлеклась религией, чему я невольно способствовала. Они с Полли рылись в моей коробке на верхней полке. Полли напялила грязный халат медсестры (фи!), а Энни нарядилась в соблазнительный костюмчик монашки, о котором я совершенно забыла. С тех пор она его не снимала. Он шел ей гораздо больше, чем мне, но я такой наряд не поощряла и, естественно, не хотела, чтобы она отправилась в нем на улицу.

Энни положила на меня ноги, пристроив миску с попкорном на своем нейлоновом пожароопасном одеянии.

– Бог занимается сексом с женщинами? – осведомилась она.

– А почему ты думаешь, что Бог – мужчина? – как полагается приличной родительнице-феминистке, ответила я.

Энни села, перестала хрустеть и задумалась. В тот день у них в школе был урок полового воспитания.

– Может, он и то и другое. Может, у него и огурчик, и дырочка, и он сам отращивает детей.

– Пенис. Да, вполне возможно, – отозвалась я, пытаясь представить себе эту картину.

«История игрушек – 3» увлекала меня гораздо больше, чем ее.

Энни взяла еще горсть попкорна и уютно сунула ногу в рукав моей кофты.

– Наверное, когда вырасту, секс у меня будет хорошо получаться.

Уверенности моей дочурке было не занимать.

– Правда? Почему это?

– Мне нравится смотреть на попы и письки.

С детьми порой не знаешь, какое лицо сделать. Я сосредоточилась на экране. Как раз показывали сцену, когда полосатый медведь становится откровенным ублюдком.

– Дэнни думает, что Бог – гей, – добавила Энни.

Я тоже наклонилась за попкорном. Половое воспитание, судя по всему, продолжалось и после уроков, на игровой площадке. Надо узнать у Несс, что рассказывала Полли.

– Ух ты! Смелое предположение. И как его приняли? Хорошо?

– Конечно. Он говорит, что Бог, может быть, даже пансексуал.

– Господи Иисусе!

– Не упоминай имя Господа всуе.

– А кто такие пансексуалы, черт возьми? Природу любят, что ли?

– Ага, – беззаботно отозвалась Энни. – Снежного человека.