— Одуванчик, — скрипя зубами, зло смотрю на дочь. — Ну-ка, давай…

— Ася, давай-ка обратно в класс… — перебивает меня подошедшая девушка, которая гналась за ребенком от самой школы.

— Не пойду, — отрезает дочь и, соскочив с моих рук, прячется в машине, громко долбанув дверью.

— Что происходит? — смотрю на учительницу, молоденькая, слегка полноватая, но с миловидным личиком и явно запыхавшаяся после пробежки. — Здравствуйте, — вовремя опомнился, вспоминая про элементарную вежливость.

— Добрый день, вы, по-видимому, отец? — кивает девушка.

— Да, Владислав Станиславович. А вы учительница Аси?

— Нет, я Ольга, секретарь директора вообще-то, — улыбается Ольга, пожимая протянутую мной ладонь. — Варвара Дмитриевна осталась с классом, а я побежала за вашей шустрой дочуркой. Владислав, у нас еще не закончился лагерь. Класс расходится по кружкам, и Варе нужно бы…

— Ольга, — перебиваю девушку, — на сегодня я ее заберу, но не переживайте, за такой побег Одуванчик еще получит… — бросаю взгляд на выглядывающую в окно дочь, — долгую и нудную нотацию.

— Упс… — поджимает губы Ася и ныряет обратно в салон.

— Простите еще раз, мы разберемся с ее таким поведением, — киваю бойкой Ольге.

— Хорошо, Владислав. И пожалуйста, — берет меня под руку девушка, слегка отводя в сторону, — поговорите с дочерью по поводу ее поведения. Уже почти неделя, как идет лагерь, но она напрочь игнорирует и класс, и свою учительницу. Варвара Дмитриевна молоденькая и тоже только на прошлой неделе пришла к нам в школу. Очень хорошая девушка и уже просто не знает, с какой стороны подступиться к Асе.

Хочется сказать что-то резкое на такую просьбу, указать на то, что учитель должен уметь найти подход к любому ребенку с любым характером, но, к сожалению, я слишком хорошо знаю свою дочь. И весь масштаб проблем, которые она может устроить. Поэтому киваю и, пообещав разобраться, сажусь в машину.

— Что тебе наговорила эта Олечка? — слышу ехидное с заднего сиденья от Аськи, как только мы выезжаем с парковки. — Тетя-лягушка не справляется с такой врединой, как я? Ну, так может, надо отправить меня снова в другую школу?

Бросаю взгляд в зеркало заднего вида и вижу, как обиженно и с какой злобой бросает слова дочурка.

— Ася, ты чего добиваешься своим протестом? — устало выдыхаю, сосредоточив внимание на дороге. — Что мне нужно сделать, чтобы ты начала вести себя нормально?

— Может, быть чаще дома?

— Ты знаешь, что я не могу. При всем моем огромном желании!

— Тогда отправь меня к матери, — задирает нос ребенок.

Матери. Карину она зовет исключительно «мать». Не мама, мамулечка или ма, а мать. Видно, уход бывшей жены на дочери сказался настолько сильно, а обида на родительницу так велика и глубока, что не достойна она быть “мамой”.

— Ты правда хочешь к ней? — такая мысль колет. Хоть я и не могу претендовать с такой занятостью на звание отец года, но, видит бог, я стараюсь всю свободную минутку отдавать Асе. Кино, кафе, парки, бассейны — моя фантазия заканчивается, кажется, мы были везде, где только можно, но я буду продолжать, пока Асе это нравится. Тогда как Карина, единственное, что делает, это звонит раз в месяц и шлет подарки на праздники.

— Какая разница, — дует щеки дочь. — Или вообще в детский дом отдайте! Все равно у вас обоих нет времени на меня. У вас постоянно работа, а я одна… — кусает губы, и я вижу как любимые глаза на мокром месте.

Паркуюсь у торгового центра и поворачиваюсь к дочери.

— Мы любим тебя. Я люблю. И даже мама, несмотря на то, что занята, но любит.

— Откуда ты знаешь! — складывает руки на груди вредина.

— Знаю.

Мы молчим. Ася старательно дует губы и смотрит в окно, а я понимаю, что нужно срочно что-то менять, пока не поздно. Иначе ее обида прорастет так глубоко, что ни одними словами и поступками будет не вытравить.