Одиночка - Виктор Гавура (2021)

Чтобы чем-то себя занять, Павел взял с подноса подошедшего официанта бокал шампанского и остановился у стены. Он стоял, размышляя над вечной дилеммой: «Пить или не пить? Вот в чем вопрос…» Приняв алкоголь, Павел переставал контролировать свой аппетит, и случалось, объедался до рвоты. «Чрезмерный аппетит – верный признак неудовлетворенности жизнью, ‒ рассеяно рассуждал он. ‒ А алкоголь, универсальное средство от неудовлетворенности».

После выпивки, а в последнее время она почти всегда была чрезмерной, ему все чаще случалось терять память. После очередной пьянки он тяжело приходил в себя, вспоминая, что было вчера. Но слишком немногое удавалось вспомнить, да и те обрывки, что вспоминались, были сумбурными. Павел не раз уже задумывался над тем, что пьяный, он мог бы совершить преступление, о котором потом бы не вспомнил. Зачем же он пил? Алкоголь не только позволяет забыться, но и дает возможность терять ощущение времени. Сегодня в этом не было необходимости, и он принял «судьбоносное» решение ‒ не пить.

Рядом с ним громко разговаривали несколько девушек лет двадцати-пяти ‒ тридцати.

– Я у нее была перед их свадьбой. Они снимали себе однокомнатную квартиру на первом этаже за 200 долларов в месяц. Дом их стоял прямо возле дороги. Там был такой шум с улицы, что мы друг друга не слышали. И мебель у них была какая-то потасканная, пятидесятых годов. Воды не было, ни горячей, ни холодной. Я к ним один раз зашла в гости и заночевала, утром хотела умыться, а из крана как побежит какая-то ржавчина… – тараторила девица с накаченными коллагеном губами. Непостижимо было, как ей удается так тарахтеть, не делая пауз даже на то, чтобы вдохнуть воздух.

– У нее большая свадьба была? – воспользовавшись мгновением, когда та прихлебнула из бокала, удалось вставить вопрос ее подруге. Это было не проще, чем протиснуть лезвие ножа в невообразимо узкую щель.

У подруги были такие же, как у рыбы из мультфильма, надутые коллагеном губы. Они обе были в бесформенных свитерах кричащих расцветок, в модных джинсах «варенках» и в сапогах. Должно быть, холодная погода не располагала к вечерним туалетам, открывающим красивые женские тела. Каждая, в одной руке держала бокал с шампанским, а в другой, сигарету. С синхронностью автоматов, они поочередно прикладывались то к бокалу, то к сигарете. Наращенные ногти на их пальцах казались когтями хищных птиц.

– Нет, не большая, человек сто, не больше. Одно свадебное платье обошлось ей в 500 долларов. А хозяин магазина, где она работает, им на свадьбу подарил DVD-проигрыватель и путевку в Венгрию на двоих. Они теперь нашли другую квартиру ближе к центру за те же 200 долларов. Квартира – куколка, евроремонт, стены ровненькие из гипсокартона, стиральная машина и кабельное телевидение.

– А ты где квартиру снимаешь?

– На Оболони. Двухкомнатная, плачу 400 долларов в месяц. У меня и у моего Джамала, у каждого отдельная комната и отдельный телевизор. На кухне не кафель, а такая пластиковая плитка под кирпич, мне так нравится. А еще на кухне у нас есть третий телевизор. Такой маленький, общий…

– Домой, в наши Кучугуры, не тянет? Я раньше ни о чем не мечтала, только чтобы жить в Киеве. Согласна была на любую работу. А теперь, даже не знаю… ‒ в ее голосе послышалось что-то человеческое, хотя вряд ли этой особи было доступно понятие ностальгия.

– Тю на тебя! Тебя шо, тянет пожить в дыре?.. ‒ в этом вопросе на вопрос прозвучала гамма оттенков, и Павлу стало ясно, что подруги-землячки тайно не выносят друг друга.

В стоящей рядом компании не умолкая, стрекотало еще несколько девушек. Киевлянок сразу можно было отличить от хлынувших в столицу «понаехов».

– Этот Стасик такой заморыш, типичная никудышка!