Однажды я выберу тебя - Эмма Скотт (2021)

– Сама скромность. Ты будешь учить или греться в лучах собственного таланта?

– И то, и другое.

Теперь он ухмыльнулся, показав идеально белые зубы. Черт побери, эта ухмылочка Сайласа Марша…

«У меня большие проблемы».

– Начнем с положения рук, – скомандовал он. – Согни пальцы. Слегка. Не так. Они напоминают когти. Не напрягай руки. И, боже, не клади запястья на пианино.

Я откинулся на спинку скамьи.

– Эдди, твой брат всегда такой властный?

– Да.

Я бросил взгляд на Сайласа.

– Попался.

Он закатил глаза.

– Подвинься.

Сайлас скользнул на скамью рядом со мной, окутав ароматом одеколона и какого-то геля, нанесенного на волосы, чтобы придать блеск. В обтягивающей черной футболке он выглядел почти так же сексуально, как в купальных шортах или джинсах. Почти. Я ощущал его присутствие рядом. Он сидел очень близко, повернувшись в профиль, и я рассматривал линию подбородка, резко очерченные скулы, мягкие, идеальной формы губы…

Пришлось приложить усилия, чтобы вернуться к уроку. Он заново знакомил меня с простыми аккордами до-мажор и соль-мажор и, время от времени поправляя положение руки, касался локтем.

Двадцать минут спустя я смог сыграть детскую версию «Оды радости» Бетховена.

– Неплохо, старина, – похвалил Эдди. – Но и не хорошо. Еще несколько недель, и будет все как надо.

– Несколько недель? – При мысли о том, чтобы проводить каждую субботу с Сайласом, в голове возникли вереницы образов, но я подавил их все, даже не дав возможности развиться. – Нет-нет. Думаю, что уже испытал пределы терпения Сайласа. К тому же это твои субботы. Мне не стоит в них вторгаться.

– Скорее всего, у Макса есть дела поважнее, чем болтаться с нами, – добавил Сайлас. И снова то же смущение во взгляде, от которого сердце мое пу- стилось вскачь. – Я не против. Но, конечно, решать тебе.

Я ухмыльнулся.

– Договорились.

– Великолепно. – Просияв, Эдди захлопал в ладоши. – Мы будем пить чай с канапе, а Сайлас нам сыграет. А потом даст вам урок, мистер Кауфман. Мы отлично повеселимся.

– Притормози, Эдди, – проговорил Сайлас. – Давай не будем забегать вперед.

Я ткнул его локтем в бок.

– Ты имеешь в виду, субботы мы будем «проигрывать на слух», не опираясь на ноты?

Он застонал и тоже пихнул меня локтем, наши взгляды снова встретились. И чем дольше мы смотрели друг на друга, тем сильнее, казалось, смягчался Сайлас. Словно смех, прежде остававшийся на поверхности, все глубже проникал ему внутрь. И я не мог отвести глаз. Как и Сайлас. Он рассматривал мое лицо так же, как и всегда, будто что-то искал. Ответ на вопрос, который не осмеливался задать.

– Каламбур, мистер Кауфман, – низшая форма юмора, – нараспев произнес Эдди с дивана.

– Верно. – Я встал со скамейки. – Твоя очередь, Сай. Очисти воздух от моих ужасных шуток и отвратного исполнения Бетховена.

Когда Сайлас с любопытством принялся меня разглядывать, я ощутил очередную волну жара.

«О, черт, я назвал его Сай».

– Извини, просто… вырвалось.

– Нет… неважно. – Он прочистил горло. – Эдди, что мне сыграть?

– Может, что-нибудь посложнее. Например, Рахманинова. Думаю, «Прелюдия» подойдет. Покажите мистеру Кауфману, на что способны. Стоит услышать Рахманинова в исполнении дражайшего Сайласа.

– Несомненно, – проговорил я и сел на диван рядом с Эдди. – Подожди. Нужно подготовиться. Ведь мне предстоит греться в лучах твоего таланта.

– Заткнись, – пробормотал Сайлас и нервно кашлянул. Боже, взволнованный Сайлас казался чертовски милым.

Он на мгновение закрыл глаза и положил пальцы на клавиши. Вдох, выдох, и комната наполнилась музыкой. Сперва медленной, почти мрачной, а затем ритм ускорился, и пальцы Сайласа замелькали с головокружительной скоростью. Казалось, эта мелодия создавалась с целью бросить вызов любому, кто попытается ее исполнить.