Сестры - Бернар Миньер (2020)

Она пошла в сторону той комнаты, где он держал змей. Сквозь открытую дверь были видны трубки ультрафиолетового излучения, установленные в каждом террариуме. Шандор объяснял ей когда-то, что трубки установлены внутри террариумов, потому что стекло не пропускает УФБ, но пропускает УФА[16]. Именно в этих лучах больше всего нуждаются дневные змеи. По позвоночнику у нее снова пробежал ледяной озноб. Она вовсе не разделяла страсти мужа к этим жутким тварям, у нее от них по коже всегда бежали мурашки. Тем более что у него в террариумах содержались не безобидные ужи, а самые ядовитые в мире змеи. Она не раз говорила ему, что держать в доме таких опасных животных – чистое безумие, и всегда избегала заходить в комнату с террариумами.

– Шандор!

Никакого ответа. Ей снова стало не по себе. А вдруг с ним что-нибудь случилось? Вдруг какая-нибудь из этих чертовых рептилий его укусила и он лежит сейчас на полу, оставив открытой дверцу террариума? Сколько раз случалось, что ночью она не могла заснуть, представляя себе плохо закрытый террариум и змею, тихо выползающую из своего узилища… Ну ладно, хорошо, дверь между змеиной комнатой и домом всегда была закрыта, но однако…

Дверь… Дверь была открыта.

Муж наверняка там, внутри. Почему он не отвечает? Ох, и устроит она ему головомойку… Прежде чем перешагнуть порог, подумала, что ей вообще не надо было подходить к этой комнате. Напрасно она подошла. Однако, движимая любопытством, она все же шагнула за порог.

Последнее, что она полностью осознала, был вид открытых террариумов и черные, коричневые и пестрые змеи, которые выползали из них и извивались на полу. Она по-настоящему так и не поняла, что же произошло потом. Сильный удар по затылку заставил ее на секунду закрыть глаза, а когда она открыла их, покачиваясь, но все еще оставаясь на ногах, по затылку и спине разлились сильный жар и боль. Она машинально поморгала глазами и попыталась поднести к затылку руку, но рука не слушалась. Как во сне… В то же время у нее возникло чувство, что рядом кто-то есть. Ужас взметнулся в ней. И вместе с ним – сумасшедшее желание снова оказаться у себя в постели. Но, обессилев, она уже не могла пошевелиться. Мысли странно мешались в голове, бесконечно повторяясь, как в компьютере, который «заглючил». Она несколько раз открыла рот, как рыба, выброшенная из воды, и произнесла что-то вроде:

– Ч-то-о-о… это… с-со м-м-н-но-ой…

Второй удар в то же самое место, еще сильнее первого, выключил компьютер в ее мозгу, и она рухнула прямо на кучу извивающихся змей.

* * *

Было 4.30 утра, когда его разбудил телефон. Он поставил его на зарядку на ночной столик и теперь, нащупывая, слишком быстро протянул руку, опрокинул телефон и уронил его на пол. Ворча, перевернулся на живот и, моргая глазами, перегнулся через край кровати, словно альпинист на краю пропасти. Снизу, с экрана телефона, на него смотрели крупные светящиеся цифры, которые показывали время. Он схватил телефон и ответил, вися вниз головой и лежа поперек кровати:

– Сервас.

– Мартен? Прости, что разбудил, но это очень срочно…

Голос принадлежал Эсперандье, его заместителю и, несомненно, лучшему другу.

– Проникновение в жилище среди ночи… с последующим убийством, перечислял вполне свежий и проснувшийся голос. – Хозяйку дома нашел мертвой ее муж, которого тоже ударили сзади по голове…

Сервас нахмурился. В такой час слова с трудом пробивались сквозь слой усталости и сна, укрывавший сознание, как теплая и уютная одежда. Они просачивались медленно, как вода в кофеварку. Капля за каплей. «Проникновение», «убийство», «мертвой», «муж», «ударили»… Бессмыслица какая-то. И уж тем более для человека, который еще наполовину спит.

– Я заеду за тобой через полчаса.

И тут сквозь теплую муть пробилась мысль. Гораздо более ясная и различимая, чем все остальное.

– Я не могу, – сказал Мартен. – Мне надо отвезти Гюстава в школу.