Сестры - Бернар Миньер (2020)

– Я трачу свои деньги так, как мне нравится.

– Интересно, что ты поставил рядом два слова: деньги и нравится[15], не находишь? Ведь ты же писатель и, несомненно, очень тщательно подбираешь слова… Почему ты их убил? – вдруг спросил Ковальский. – Потому что они тебя шантажировали?

Ланга словно слепень ужалил.

– Я их не убивал, – ответил он слабым голосом.

– И эти деньги ты снимал для них, ведь так? И нынче ночью ты снова от нас «отделался». Ты никогда не прерывал с ними контакт. И это из-за денег ты подошел, когда они гуляли с Ролленом. И именно по этой причине ты попросил Роллена отойти…

Правой рукой Ко открыл один из ящиков стола и порылся в нем. Когда рука снова показалась на свет божий, в пальцах у нее покачивался деревянный крестик.

– Узнаешь?

Ланг отрицательно помотал головой.

– Уверен? А вот я думаю, что узнаешь. Это тот самый крестик, что был на шее у Амбры, когда ее нашли, тот самый, что ты на нее надел… Платья, крестик…

Лицо у Ко смягчилось, и он одарил писателя почти сочувственной улыбкой.

– Ты убил их и при этом подумал, что, если воспроизведешь сцену из своего же романа, тебя заподозрят в последнюю очередь. Что же такое произошло, после чего они начали тебя шантажировать? Амбра была девственницей, значит, ты изнасиловал ее младшую сестру? Так или не так? Что произошло?

Сервас увидел, как у Ланга дернулось вверх-вниз адамово яблоко: он нервно сглотнул.

– Это так, Эрик? Горячо, верно?

Ковальский не сводил с писателя глаз. Сервас помимо воли подался вперед. Он буквально спиной чувствовал возникшее напряжение.

– Скажи, что горячо, Эрик, – не унимался Ковальский. – Ну, давай, облегчи душу.

Теперь все глаза нацелились на Ланга. И вдруг словно взорвалась целая цепь петард. Раздался громовой хохот. Раскатистый и оглушительный. Полный дерзости и всемогущей уверенности.

Запрокинув голову, Ланг хохотал во всю глотку. Потом повернулся к полицейским, расплылся в широкой улыбке и сделал вид, что аплодирует.

– Славное доказательство, – сказал он восхищенно. – Мои комплименты! Черт возьми, меня пробрало до дрожи… Видеть вас в таком состоянии… Вы что же думаете? Что ночь в вашей камере в компании с животными и пара оплеух от этого кретина заставят меня расколоться? Серьезно? Господа, вы и вправду меня настолько недооцениваете?

Он покачался на стуле взад-вперед. Глаза его сверкали, и Сервас подумал, что этот человек спятил, но в то же время рассудок его абсолютно ясен.

– Давай я с ним разберусь, – сказал Манжен.

– Заткнись, – отозвался Ковальский и, не мигая, пристально поглядел на Эрика Ланга. – Ты только что нажил себе врага, и врага смертельного… Это ты понимаешь?

– Потому что на этот раз у вас ничего не вышло?

– Я не собираюсь тебя выпускать, мои зубы уже впились тебе в ногу, чувствуешь? И я не перестану искать доказательства, что это ты их убил. Так что ты пропал, Ланг…

– Ко! – раздался за дверью чей-то голос.

Все глаза устремились на командира отделения жандармерии, который появился на пороге. По выражению его лица все поняли: что-то случилось.

– Что такое? – спросил шеф группы.

– Нашли Седрика Домбра. – Жандарм выдержал драматическую паузу. – Он повесился. У себя в комнате. И оставил предсмертную записку, где признается в двойном убийстве. И еще пакет с одеждой девушек. На пакете он написал: «Родителям»…

Глава 16, где поставлена последняя точка

Мне не страшно. Сейчас утро. Повсюду тишина, повсюду сумрак, и снаружи, и внутри. Все еще спят. Тем лучше. Сегодня их ожидает забавное открытие…

Изящная красавица Амбра, наивная и простодушная Алиса, бедные загубленные души: с каждым утром ваша любовь становилась все нежнее. Но так надо, я должен вас убить. Не сердитесь на меня, так было предначертано.