Источник счастья - Полина Дашкова (2006)

— Через полчаса жду вас внизу, пойдём ужинать, — сказал он и сунул ей в руку несколько монет, — у вас вряд ли есть мелочь, дадите ему на чай.

Ковры в коридоре делали шаги беззвучными. Портье вставил в электронный замок карточку, включил свет, вкатил чемодан, засиял сливочной улыбкой, радостно поблагодарил за чаевые и ушёл. Соня осталась одна и застыла посреди просторной комнаты.

Мебель тёмного дерева, в стиле модерн конца девятнадцатого века, с витыми ножками, кресла, обитые синим бархатом, такие же шторы, с золотыми тяжёлыми кистями, и покрывало на гигантской кровати. Между двумя окнами прелестное маленькое бюро, со множеством ящичков, с выдвижной столешницей. Мягкая, ласковая тишина. Ни звука, ни шороха.

Соня присела на край кровати, зажмурилась и вдруг услышала спокойную идиллическую музыку. Сам собой включился телевизор.

«Добро пожаловать, фрау Лукьянова! Мы рады приветствовать вас в отеле „Виктория“! Желаем вам приятного отдыха!» — было написано на экране, по-немецки и по-английски.

— Спасибо, — сказала Соня, нашла пульт и выключила телевизор.

На подушке лежала шоколадка. На журнальном столике, в вазе, под белоснежной салфеткой с вензелем — яблоко, груша, гроздь чёрного винограда и записка, извещавшая, что это — маленький презент вам, дорогой наш гость. Над тумбочкой у кровати, в резной деревянной рамке красовалось искусно вышитое по канве, цветными нитками, изречение на трёх языках: «Пожалуйста, не курите в постели. Пепел, который мы найдём здесь утром, может оказаться вашим!»

— Хорошо, не буду, — пообещала Соня.

В ванной была просторная душевая кабинка со скамеечкой внутри и множеством каких-то дополнительных массажных кранов, гора полотенец, махровый халат. На мраморной полке у раковины строй бутылок с шампунями, кремами, лосьонами и ещё куча всего, от расчёски до зубных нитей.

Соне захотелось залезть под этот замечательный душ, потом облачиться в халат, скромно поужинать маленьким отельным презентом, выкурить сигарету, не в постели, конечно, а у окна, за которым открывается вид на мокрый сквер, на далёкие портовые краны. Спокойно выспаться в бескрайней постели, под невесомой пуховой периной. И не ходить ни на какой ужин с Иваном Анатольевичем.

Да, именно так.

А завтра утром, не прощаясь, тихо умотать в аэропорт. Тысячи евриков, которые принесла курьер, хватит на билет до Москвы. За гостиницу наверняка фирма уже заплатила. Интересно, потребуют они вернуть деньги? Даже если не потребуют, вернуть придётся. А где взять? Занять не у кого.

Холодная вода привела её в чувство. Соня умылась, причесалась, переодеваться не стала. Вытащила из портфеля свой ноутбук, включила, вошла в почту.

«Привет! Пока ты летела, я, старый толстый Нолик-алкоголик, нарыл для тебя, Репчатая, кое-что интересное.

На нескольких фотографиях рядом с Таней седой военный — её муж. Весьма известная личность, один из лидеров Белого движения, полковник Данилов Павел Николаевич. Если хочешь, напишу о нём подробней. Я сначала сомневался, он ли это, но потом нашёл упоминание о нём в мемуарах Жарской, откопал у себя ещё пару книг с белогвардейскими мемуарами и фотографиями. Точно, он.

Но это ещё не все. Их сын, Данилов Михаил Павлович, военный историк, автор нескольких очень приличных монографий о Второй мировой войне, две недавно вышли у нас, я читал. Он до сих пор жив. Ему восемьдесят девять лет. И живёт он в Германии, на острове Зюльт. Совсем недалеко от Гамбурга.

Тебе большой привет от мамы. Завтра мы с ней едем на кладбище. Она тебя целует, я тоже. Пиши, пожалуйста, чаще.

Твой Zero».

Москва, 1917