Охота на Вепря - Дмитрий Агалаков (2017)

Но в Самаре мне загоститься не дали. Вечером того же дня нам на Панскую принесли телеграмму. Мы как раз ужинали: я, мой брат и Степан. Не все у него ловко выходило, но я его трапезничать к Прохору не пустил. Горбунов мне был не слуга – помощник, товарищ, а подчас и правая рука.

– От кого телеграмма? – спросил Иван.

Я недоуменно покачал головой:

– От майора Жабникова.

– Чего пишет этот сыскарь? – спросил мой брат.

Я отложил телеграфную ленту, опрокинул рюмку водки, зацепил вилкой прозрачный срез осетрового балыка, задумался.

– Пишет, что секретаря губернатора города Семиярска задушили в собственном доме, и ниточка может привести нас к нужным людям.

– Это к каким таким нужным людям? – не удержался и спросил Горбунов.

– А вот этого господин майор не сообщил. Цену набивает! Написал, при личной встрече.

– И когда едете? – поинтересовался мой брат.

– А вот сейчас выпьем водки, отужинаем и поедем.

– Да неужто?! – не выдержал стоявший в дверях Прохор. – На ночь-то глядя? Да в пургу? В своем ли вы уме, Петр Ильич? – возмутился старик. – Иван Ильич, вы хоть ему скажите! Брат он вам или дядька из Костромы?

– Ему скажешь! – разливая водку, кивнул мой брат на меня: – Он – старший! Да к тому же сыщик.

– За иными старшими глаз да глаз нужен, – посетовал наш слуга. – Знавал я одну семью, Никодимовых, младший – токарь, а старший – запойный.

– Даже слушать этого не хочу! – теперь уже возмутился я.

Степан не смог скрыть улыбки. Прохор отмахнулся:

– Сейчас хоть самовар принесу! – он потопал на кухню. – Чаю попьете как следует. На дорожку! Старший…

– Так необходимо ехать именно сегодня? – спросил Иван, поднимая рюмку.

– Когда на рыбалке клюет не переставая, разве бросишь удочку и пойдешь семечки грызть?

– Все ясно, – кивнул Иван.

Телеграмма от майора Жабникова, настигшая меня в Самаре, заставила бросить все, сесть на поезд и устремиться в Семиярск. Уже в полночь наш поезд отошел от станции и, медленно набирая скорость, полетел на северо-восток.

3

– Ну-с, Семен Семенович, я весь внимание, – утром следующего дня требовательно сказал я, сидя напротив майора местного сыска.

Прямо с вокзала мы поспешили в полицейское управление, по которому сейчас в заляпанных фартуках бродили маляры, забеливая залатанные строителями бреши после взрыва.

– Этот Треглядов, Никанор, секретарь губернатора Барбарыкина, по всему был нечист на руку. Я же вам говорил, что у Кабанина всюду глаза и уши. Вот этот Треглядов и приглядывал за своим высоким начальником, благо, документики все через него проходили, и докладывал на сторону.

– Неужто и такое могло быть?

– Еще как могло! А почему нет? – удивился Жабников. – За царями шпионят и за границу докладывают, а тут – губернатор!

– Так то немецкая и английская разведки! За ними традиция!

– И Дармидонту Михайловичу палец в рот не клади. Начисто откусит!

– Вот и удивляюсь такому факту, Семен Семенович. Так как вычислили связь этого секретаря с Кабаниным?

– У Треглядова на счету в банке оказалось слишком много денег. Полмиллиона!

– Ого! – воскликнул я.