Охота на Вепря - Дмитрий Агалаков (2017)

Я встретил взгляд Жабникова, и призывно кивнул ему: действуйте!

– А что матушка? – вдруг вошел в разговор майор. – Если бы твоя матушка смирно сидела, мы бы взяли вас двоих, и наш бы товарищ остался жив. Да и твой хромый, глядишь, выжил бы. А так, через твою матушку, хороший человек погиб.

– Так вы и матушку хотите спалить? – ошалело переспросил тот.

– Конечно, – перехватил я эстафету. – И тебя, сучье отродье, и твою матушку, такую вот мерзость уродившую…

– Ненавижу, – прошептал Сукин и вскочил, но его немедленно усадили на место. – Ненавижу…

– Что, господа, – прохаживаясь за спиной Сукина под взглядами ищеек, я подмигнул товарищам. – Даете слово держать в секрете это событие? Мало ли, керосинка упала на пол, вспыхнул дом и сгорел! А?

– Даем, – хором ответили все.

Уже поняли: что-то сейчас да будет!

– Тогда несите керосин, – приказал я.

А Сукина все билась и билась в подполе, и так это нам сейчас было на руку!

– Стойте, – вдруг сказал революционер. – Если скажу, матушку отпустите?

– Тебя посадим, а матушку отпустим, – сказал я.

И так у меня уверенно это вышло, что Сукин кивнул:

– Горазд Рыжин нам заказал убить секретаря губернатора – Никанора Треглядова.

Степан присвистнул.

– Тот, что двоюродный брат казаку Николе? – спросил я у своего помощника.

– Точно, – ответил из темноты Степан.

Он грел руки у печки и отпивал молоко, как будто ничего и не произошло.

– Стало быть, смерть секретаря Дармидонту Михайловичу понадобилась? – спросил уже майор Жабников.

– Стало быть, – ответил Сукин.

– А какие дела были у Кабанина и Треглядова? – теперь спросил я.

– Откуда ж мне знать такое? – Сукин поднял голову, и я сразу понял: тут он не лжет. Не знает.

– Где сейчас Горазд Рыжин? – спросил майор Жабников.

Сукин ждал – думал, как далеко он может зайти в своих признаниях.

– Говори, – посоветовал я. – Хоть что-то утаишь – сделки не будет. Сожжем избенку со всей вашей революционной фамилией. Никого не помилуем.

Сукин нервно вздохнул.

– На окраине Семиярска есть дом терпимости, зовут его по-французски: «Мадам де Пом…пар…» – он сморщился, пытаясь вспомнить.

– «Мадам де Помпадур», – со знанием дела кивнул Жабников.

– Верно, – подтвердил Сукин. – Захаживаете туда, господин майор?

– Знаю я этот публичный дом, – не слушая того, сказал майор. – Рассадник порока, – усмехнулся он. – Туда многие ходоки. Издалека приезжают. Девки там больно красивые как на подбор. Да к чему это ты, Сукин?

– Там Горазд Рыжин и застрял. Денег у него – прорва. Вот он и дерет этих девок одну за другой. Я его пьяным застал. Запой у него был.

– Петр Ильич, – окликнул меня Степан.

– Чего тебе?

– У Горазда такие запои бывают – о-го-го! Днями пьет! А то и неделями! Когда Дармидонта Михайловича нет, конечно. Его одного и опасается. А тут, среди гулящего бабья, как бы не окочурился наш Горазд.

В который раз мы перегнулись с майором Жабниковым.

– Сколько туда? – спросил я.

– Если сейчас выдвинемся, к утру будем, – заверил меня майор.

– Тогда по коням, господа, – четко сказал я.

– Слышали Петра Ильича? – кивнул своим Жабников. – Господа из жандармского управления остаются здесь, остальные за мной.