Камни вместо сердец - Кристофер Сэнсом (2015)

– Эти свиньи не желают здесь работать! А какой вой они подняли, когда кое-кто из моих парней заглянул в их общинный лес! Нет, мои работники издалека, из-за Хорндина.

Подальше от местных, подумал я. Поблагодарив десятника, мы направились по дороге дальше.

Мы ехали на юг – туда, где вырубка еще не начиналась. Я заметил уходящую в лес узкую тропу и предложил:

– Поехали, посмотрим, какой там лес. Кажется мне, что дуба здесь куда больше, чем говорит этот тип.

Барак с сомнением посмотрел на темнеющее небо:

– Похоже, собирается дождь.

– Ну, значит, намокнем.

И мы углубились в лес, пустив коней друг за другом по узкой тропинке. Воздух среди деревьев еще больше сгустился.

– Ты по-прежнему носишь на шее этот старый еврейский амулет? – спросил я ехавшего сзади Джека, оглянувшись через плечо.

– Старинную мезузу, которую оставил мне отец? Да, а почему ты спрашиваешь?

– На моей шее крестик Эммы Кертис. Я отдам его Хью, но не в присутствии Хоббеев. Ты знаешь, что он носит на шее какую-то косточку из сердца оленя?

– Каменное сердце? Да, вчера вечером я разговаривал со здешним егерем, мастером Эйвери. Вполне приличный человек.

Я опять оглянулся:

– А о семействе здешнем он тебе ничего не говорил?

– Умолк сразу, как только я коснулся этой темы. Надо думать, по приказу Фальстоу.

Неожиданно мой спутник остановился и поднял руку.

– Что такое? – насторожился я.

– Мне показалось, что я услышал там, на дороге, топот копыт. А потом они смолкли.

– А я ничего не слышу. – Вокруг жужжали насекомые, шелестел листьями подлесок среди листвы и шуршали разбегающиеся от нас мыши. – Может быть, тебе показалось?

– Мне ничего не кажется, – нахмурился Барак. – Давай-ка кончать это дело, пока мы не промокли!

Тропа сузилась до узкой ниточки, вилявшей между древесных стволов. В этом истинно древнем лесу некоторые из деревьев были гигантского роста, и им было по нескольку сотен лет. Они произрастали в изобилии и великом разнообразии, однако доминировали здесь широко расставившие ветви дубы. Густой подлесок был образован крапивой, ежевикой и мелкими кустами. Почва, там, где она проглядывала сквозь траву, была темной и мягкой на вид, приятно контрастируя с яркой летней зеленью.

– И насколько далеко заходят земли Кертиса? – спросил Барак.

– На три мили отсюда, согласно плану. Мы проедем по тропе еще с полмили, а потом повернем назад. Здесь растет, в основном, дуб, он стоит в два раза дороже. Десятник солгал нам, и бухгалтерия Хоббея наверняка подложная.

– На разных участках могут расти совершенно разные деревья.

– И поэтому здесь трудно что-либо доказать.

Мы поехали дальше. Царившая среди огромных деревьев тишина околдовывала меня. Если верить римлянам, некогда такой была вся Англия. Я вспомнил свою детскую поездку в Арденский лес – как мы с отцом ехали по узкой тропке посреди такого же леса в тот единственный раз, когда он взял меня на охоту.

Тут я заметил впереди бурый силуэт и поднял руку. Мы вдруг выехали к небольшой прогалине, на которой щипала траву коричневая оленуха, возле которой застыли два крохотных олененка. Она посмотрела на нас, повернулась, и все трое исчезли среди деревьев плавным и быстрым движением. Треснула ветка, и наступила тишина.

– Вот они какие, дикие олени… – заметил Барак.

– Тебе еще не приходилось их видеть?

– Нет, я ведь вырос в Лондоне. Но даже я вижу, что тропа эта кончается.

Он был прав, тропу под ногами наших коней сменил мох.

– Еще немного, – попросил я.

Джек вздохнул. Мы проехали мимо ствола еще одного огромного старого дуба. Тут листья всколыхнул внезапный порыв ветра, и крупная капля упала мне на руку. Мгновение спустя небеса разверзлись, и на нас обрушился ливень, разом промочивший нашу одежду.

– Вот черт! – возмутился мой помощник. – Я же говорил, что так и случится!