Граница льдов - Линкольн Чайлд, Дуглас Престон (2007)

Неожиданный гудок заглушил крики птиц и отдаленный шум транспорта. Валленар посмотрел через мутный иллюминатор на причалы и на город за ними. День был ярким, с чистым небом и резким холодным западным ветром.

Команданте продолжил бриться. Он никогда не любил стоянок в Пунта-Аренасе. Это место было плохим для судна, особенно при западном ветре. Как всегда, его окружали рыбачьи лодки, пользующиеся им как укрытием от ветра. Типичная южноамериканская анархия. Ни дисциплины, ни чувства уважения к военному кораблю.

В дверь постучали.

— Команданте! — донесся голос Тиммера, офицера-связиста.

— Войдите, — сказал команданте, не поворачиваясь.

В зеркале он увидел, как открылась дверь и вошел Тиммер, а за ним человек в штатском, сытый, благополучный, довольный собой.

Валленар еще несколько раз провел бритвой по подбородку, сполоснул бритву в раковине и повернулся.

— Благодарю вас, мистер Тиммер, — сказал он с улыбкой. — Можете идти. Будьте добры, выставьте пост снаружи.

Когда Тиммер вышел, Валленар с минуту разглядывал человека перед собой. Тот стоял около письменного стола. На губах легкая улыбка, ни малейшего намека на беспокойство. «А чего ему бояться?» — подумал Валленар без злобы. Одно название, что он начальник. У него самый старый во флоте военный корабль и самый худший пост. Кто упрекнет человека, стоящего перед ним слегка выпятив грудь, за то, что тот чувствует себя достаточно важным, чтобы смотреть сверху вниз на бесправного команданте ржавого судна?

Валленар сделал последнюю глубокую затяжку и выбросил окурок в открытый иллюминатор. Положив бритву, здоровой рукой вынул коробку сигар из ящика письменного стола и предложил незнакомцу. Человек пренебрежительно посмотрел на сигары и покачал головой. Валленар взял одну себе.

— Прошу прощения за сигары, — сказал команданте, убирая коробку. — Они очень плохого качества, но военному флоту приходится довольствоваться тем, что дают.

Человек снисходительно улыбнулся, глядя на парализованную руку Валленара. Валленар заметил, что волосы человека сильно напомажены, на руках маникюр.

— Садитесь, друг мой, — предложил Валленар, взяв в рот сигару. — Простите меня, я продолжу бриться, пока мы разговариваем.

Человек сел у письменного стола, элегантно положив ногу на ногу.

— Я понял, что вы торгуете бывшим в употреблении электронным оборудованием: часами, компьютерами, фотокопировальными устройствами и тому подобными вещами.

Валленар замолчал, добривая верхнюю губу.

— Новым и бывшим в употреблении оборудованием, — ответил посетитель.

— Значит, я прав, — сказал команданте. — Примерно четыре или пять месяцев назад, думаю в марте, вы купили некое оборудование — томографический зонд. Этот инструмент используется геологоразведчиками. Набор длинных металлических штоков с компьютером в середине. Это так?

— Мой команданте, у меня большой бизнес. Я не могу помнить каждый кусок старья, что мне приносят.

Валленар повернулся к нему.

— Я не сказал, что это старье. Вы сказали, что продаете новое и подержанное оборудование, не так ли?

Торговец пожал плечами, поднял руки и улыбнулся. Это была улыбка, которую команданте видел раньше бессчетное число раз у мелких бюрократов, чиновников, бизнесменов. Это была улыбка, которая говорила: «Я ничего не буду знать, и я не буду тебе помогать, пока не получу ла мордида взятку». Ту же улыбку он видел на лицах таможенников в Пуэрто-Уильямсе неделю назад. И вот сегодня вместо гнева он чувствует огромную жалость к этому человеку. Этот человек не родился испорченным. Его постепенно развратили. Это был симптом серьезной болезни, которая заявляла о себе повсюду вокруг него.