Первородный грех - Филлис Джеймс (2005)

— Конечно, нет. Но она могла надеяться, что очень многие увидят записку прежде, чем она привлечет внимание директоров. В любом случае она вызвала бы шум. Обвинительная записка, вероятно, должна была стать первым ударом в той войне, которую Карлинг собиралась развязать им в отместку. Ей наверняка пришлось пережить несколько страшных часов, когда она услышала о смерти Жерара Этьенна. Если она и вправду оставила в приемной эту записку, да еще, возможно, и рукопись романа, это послужило бы доказательством, что она приходила в тот вечер в Инносент-Хаус, когда большинство сотрудников уже ушли. Она скорее всего ждала, что мы вот-вот нагрянем к ней, уверенная, что присутствие там записки сделает ее одной из главных подозреваемых. Поэтому она договаривается с Дэйзи об алиби. А потом, когда полиция появляется, никто ничего о записке не говорит. Значит, либо мы не поняли ее важности, что вряд ли возможно, либо кто-то снял ее с доски. А потом человек, который действительно снял записку с доски объявлений, звонит Карлинг, чтобы ее успокоить. Он или она может ее успокоить, потому что Карлинг считает, что ей звонит доброжелатель, а не убийца.

— Все совпадает, сэр. Звучит логично и убедительно.

— Но это все домыслы, Кейт, все до единой детали. Это невозможно доказать. Ничто из этого в суде не выстоит. Это первоначальная гипотеза, соответствующая фактам, насколько они сейчас нам известны, но вся она построена на косвенных свидетельствах. Есть только одна маленькая деталь, которую можно считать прямой уликой. Если она прикрепила эту ложную прощальную записку к доске объявлений, когда уходила из Инносент-Хауса, на бумаге должны были остаться следы от одной или нескольких кнопок. Может быть, поэтому бумага была так аккуратно обрезана перед тем, как ее накололи на ограду?

Больше ничего особенно интересного в секретере не оказалось. Миссис Карлинг получала мало писем, или если и получала, то уничтожала их. Те, что сохранились, приходили авиапочтой, они были сложены в одну пачку, перевязаны ленточкой и лежали в специальном отделении. Все они были от подруги, живущей в Австралии — некоей миссис Марджори Рэмптон. Однако их переписка постепенно становилась все менее регулярной, а потом и совсем заглохла. Кроме этой пачки, была связка писем от читателей, каждое — с копией ответа, аккуратно приколотой к письму. Миссис Карлинг явно не жалела трудов, чтобы сделать приятное своим почитателям. В одном из верхних ящиков секретера лежала папка с надписью «Вложения в ценные бумаги», с письмами от ее брокера. Она обладала капиталом всего в тридцать две тысячи фунтов или чуть более, осторожно вложенных частью в государственные ценные бумаги, а частью — в обыкновенные акции. В другом они нашли копию завещания. Это был короткий документ, по которому она оставляла 5000 фунтов Авторскому фонду и клубу писателей-криминалистов, а все остальное состояние — подруге, живущей в Австралии. Еще одна папка содержала документы пятнадцатилетней давности, относящиеся к ее разводу с мужем. Бегло просмотрев бумаги, Дэлглиш пришел к выводу, что процесс проходил с резкими взаимными обвинениями, но — с точки зрения миссис Карлинг — закончился не очень для нее благоприятно. Алименты были небольшими и прекратились со смертью Рэймонда Карлинга через пять лет после развода. И это было все. Содержимое секретера подтверждало то, что Дэлглиш подозревал с самого начала. Эсме Карлинг жила ради своей работы. Отними это — что ей осталось бы?

52