Лицо ее закройте - Филлис Джеймс (2001)

– «Она была в трансе и все причитала, что Салли, верно, сама на себя руки наложила. Я растолковал ей, что с анатомической точки зрения это не представляется возможным, отчего она еще больше стала убиваться. Она как-то странно взглянула на меня и зарыдала в голос».

Далглиш посмотрел на собравшихся.

– Думаю, можно согласиться, – сказал он, – что миссис Балтитафт приняла это сообщение с облегчением. Я также подозреваю, что до того, как мисс Бауэрз пришла накормить ребенка, мистер Херн научил миссис Балтитафт, что говорить на допросе, которому ей предстояло подвергнуться. Миссис Балтитафт сказала мне, что она не призналась – ни ему, ни кому другому – в том, что давала Салли снотворное. Может быть, это и правда. Но из этого не следует, что господин Херн сам не догадался. Его цель была запутать все как можно больше, сбить полицию со следа. К концу расследования, когда он разыграл нападение на миссис Рискоу, он и сам принялся действовать, стремясь обмануть нас.

– Это я придумала, – тихо сказала Дебора. – Я попросила его. Заставила.

Херн, не обращая внимания на Дебору, сказал:

– Я, может, и догадывался о Марте. Но вроде бы она была вполне искренней. Ничего не сказала мне, а я не допытывался. Не моего это ума дело.

– Да, – с горечью констатировал Далглиш. – Не вашего это ума дело.

Он перестал контролировать себя, голос потерял свою бесстрастность, и они с изумлением смотрели на него, пораженные его гневом.

– Это ваша жизненная установка, не так ли? Не совать нос в чужие дела. Не проявлять пошлого любопытства. Если так случилось, что произошло убийство, будем относиться к нему, соблюдая правила хорошего тона. Даже ваши усилия помешать полиции были бы более плодотворными, если бы вы удосужились разузнать побольше друг от друга. Миссис Рискоу не пришлось бы уговаривать мистера Херна имитировать покушение на нее, пока ее брат находится в Лондоне, если бы братик сказал ей, что у него есть алиби. Дереку Пуллену не пришлось бы терзаться – надо ему или нет защищать убийцу, если бы господин Стивен Макси потрудился объяснить, что он делал в саду в субботу вечером. В конце концов мы добились признания от Пуллена, но нам пришлось попотеть.

– Пуллен вовсе не хотел выгородить меня, – сказал спокойно Стивен. – Просто он не мог нарушить джентльменский кодекс. Слышали бы вы, как он мне бубнил по телефону, что намеревается вести себя как верный товарищ. «Ваша тайна при мне, Макси, но почему бы и вам не вести себя благородно?!» Каков наглец!

– Я думаю, не мешало бы и нам узнать, зачем тебе понадобилась лестница, – поинтересовалась Дебора.

– Бога ради. Я взял ее у дома Боукока. Мы брали ее днем, доставали воздушный шар с вяза. Вы же знаете Боукока. Он бы назавтра с утра пораньше потащил ее сюда, а она тяжелая. Мне, видно, хотелось себя маленько поистязать, вот я и понес ее на плече. Я не знал, что встречу Пуллена, притаившегося в конюшне. Наверное, у него в привычке было там прятаться. И что Салли убьют, я тоже не знал, и что Пуллен со своими куриными мозгами додумается до того, что эти факты связаны между собой, и решит: я взял лестницу, забрался в комнату к Салли и убил ее. А зачем мне было забираться?! Я мог и в дверь войти. Да к тому же я нес лестницу в обратном направлении.

– Может, он решил, что вы хотите сделать так, чтобы подозрение пало на другое лицо, – предположила Дебора. – К примеру, на него.

Зазвучал ленивый голос Феликса:

– А вам не приходило в голову, Макси, что парень искренне мучается и не может найти выхода?

Стивен заерзал на стуле: