Где скрывается правда - Кара Томас (2019)

Я толкаю дверь плечом. В дальней части магазина звенит колокольчик. Недалеко от входа стоит компьютер, но над ним висит ламинированный знак, на котором прописными буквами написано «ТОЛЬКО ДЛЯ ПРИНТЕРА!». Двойное подчеркивание, полужирный шрифт. Как неприятно. От этого еще больше хочется пойти против правил.

Я стремительно открываю «Гугл» и нахожу два совпадения по запросу «Бренди Батлер». Одно – на странице «Фейсбук», женщина средних лет из Делавэра, точно не моя сестра. Джос сейчас около двадцати шести.

Второе совпадение – публичная запись об автокредите. Женщина по имени Бренди Батлер взяла его четыре год назад в городе под названием Катасоква. Я ищу маршрут от Катасоквы до Фейетта, и внутри меня все переворачивается, когда я понимаю, что Катасоква находится как раз за Аллентауном, где-то в пяти часах езды отсюда на машине. Маршрутным автобусом «Грейхаунд» ехать еще дольше. Я открываю расписание, и вдруг над компьютером нависает чья-то волосатая рука. На меня сверху вниз глядит коренастый мужчина в пропотевшей рубашке поло.

– Компьютер только для печати, – рычит он.

Я шумно сглатываю и бросаю беглый взгляд на результаты поиска. Последний автобус до Аллентауна выезжает через пятнадцать минут со стоянки грузовых автомобилей, до которой отсюда полчаса пешком.

– Простите. – Я закрываю все окна и вскакиваю со стула.

– Эй! – Мужчина за мной не бежит, но я все равно удираю.

У него знакомое лицо. Пробежав несколько кварталов, я решаю, что вряд ли его знаю. Просто все жители Фейетта друг на друга похожи.

***

Мне осталось меньше суток болтаться в Пенсильвании, и только теперь я узнала, что моя сестра наверняка еще в штате. Я думала, что она поселилась в горах Колорадо или в соломенной хижине на Мауи. А она все это время была тут.

Такое чувство, что вся вселенная сговорилась против меня. Но даже если бы я успела на автобус, мне все равно пришлось бы вернуться в Фейетт к пяти часам утра. Это почти так же невозможно, как разыскать одну женщину в городе с населением больше пяти тысяч человек. Почти.

Я прохожу по переулку между пиццерией и курительной лавкой, которой тут не было восемь лет назад, и мои мысли снова возвращаются к сестре. В городе никто не удивился, когда Джос ушла. По сравнению с морем плоскогрудых кривозубых местных девушек она была просто моделью с обложки «Спортс иллюстрейтед». Женщинам не нравилось видеть Джос рядом со своими сыновьями или мужьями. Она бросила школу в одиннадцатом классе, за год до окончания, а еще через несколько месяцев ушла из дома. Ходили слухи, что она забеременела, или ее выгнала наша мама, или и то и другое вместе.

И теперь она вернулась. Неважно, хочет она меня видеть или нет. У нее есть ответы, которые мне нужно узнать, и ближе, чем сейчас, я к ней не подберусь. На этот раз нельзя дать ей уйти.

Нельзя улетать.

Мэгги сказала, что я могу гостить у них столько, сколько мне будет нужно. Впрочем, пока Кэлли рядом, такой вариант вряд ли осуществим. Прошлый вечер у костра ясно дал мне понять: тут мне точно не место. Меня окружают незнакомые люди, пока я ищу Джослин, которая исчезла уже давно.

Я пересекаю Главную улицу и вдруг резко останавливаюсь на тротуаре.

Полицейские машины. Их три перед синим таунхаусом с обваливающимся коричневым крыльцом. На лужайке валяются самокат «рейзор» и футбольный мяч.

Мне хорошо знаком этот дом. Иногда при виде бродячей собаки я до сих пор слышу прозвучавший неподалеку отсюда выстрел и крики Ариэль.

На углу напротив дома Каучински собрались мальчики-подростки. Разглядеть их лица не получается, поэтому я не уверена, знакома ли с ними или нет. Точнее, была ли знакома.

– Замолкни, чувак, – говорит один из них.

Еще один, рыжий, наклоняется к велику.

– Говорю тебе, это она.

– Кто – она?