Где скрывается правда - Кара Томас (2019)

Мэри наклоняется ко мне ближе, дышит жаром мне в шею. От нее воняет чесноком и соусом маринара. Готова поспорить, они с мужем сначала отобедали в новом итальянском ресторане, а потом пришли сюда за бесплатным десертом.

У меня сжимаются кулаки, когда она каркает мне в ухо:

– У меня сердце разбивается, когда я думаю о Рут Каучински. Говорят, Ариэль в Мейсоне работала, если понимаешь, о чем я.

Мейсон – самое дальнее место, до которого мы с мамой добрались, когда она решила, что нам пора уезжать из Фейетта, пока никто не заметил, что мы с ней уже две недели живем в машине. Даже Кэлли не знала. Прошло четыре месяца с тех пор, как Джос от нас сбежала, а со дня смерти Лори – одиннадцать месяцев.

Той ночью, когда мы приехали на заправку, мама оставила меня в машине, а сама пошла в туалет. Я открыла бардачок, чтобы поискать там любимую игрушку – лизуна, которого подбрасываешь к потолку, а потом ждешь, пока он отвалится. В бардачке я нашла пистолет.

Я побежала по шоссе к стоянке для грузовиков, в магазине попросила телефон и позвонила Мэгги. Я расказала ей про то, что мы жили в машине, что мама меня пугает, – обо всем, кроме пистолета.

Они с Риком приехали через полчаса. Я ждала их в магазине, листая журнал о телепередачах, и только молилась, как бы мама не начала меня искать и не позвонила в полицию.

Мэгги пошла на заправку одна. Не знаю, что там случилось, но вернулась она с номером телефона бабушки. С тех пор я маму не видела.

Рик сидел со мной на остановке, пока Мэгги разговаривала на обочине с лучшей подругой Энджелой.

– Мы хотим все решить без участия социальной службы.

Мы с Риком купили пачку «доритос» и говорили о комете, которая должна была пролететь над Землей (я всегда любила кометы), когда в магазин вдруг зашли две девушки. На вид они были не старше моей сестры. Одна покупала телефонную карточку, другая ждала ее и, теребя подол джинсовой юбки, старалась не встречаться взглядом со мной и с Риком. Мне было всего десять, но я уже понимала, что они делают на остановке для грузовиков.

Как и о большинстве других неприятных вещей, я узнала об этом от отца. Он рассказывал о девушках, которые подходили к нему на остановках по трассе I-95 в восьмидесятых, пока он дрейфовал, искал работу, а потом осел на сталелитейном заводе. После убийств «монстра» правительством были предприняты попытки пресечь проституцию на остановках по трассе. Непристойные магазинчики, в которых продавались вяленая говядина и порножурналы, были снесены, и на их месте возникли точки «Макдоналдс» и «Данкин Донатс».

Я могу представить Ариэль за стойкой «Бургер Кинга», но никак не на заднем сиденье дальнобойщика. И со стороны Мэри Дюрелз потрясать такими жареными сплетнями об Ари на ее поминках – невероятно дерьмовый поступок.

Я выглядываю из-за плеча Мэри, пытаясь придумать, как мне от нее отвязаться. В глаза мне бросается фигура Райана Элвуда, который заходит в зал из коридора через двойные двери, держа в руке стакан с содовой. Он проходит мимо трибун, где сидит Кэлли. Ее, похоже, тошнит. Я вспоминаю о спиртном у нее в сумочке. Подозреваю, она сходила в туалет, чтобы допить его.

– Приятно было с вами повидаться, – бросаю я Мэри и начинаю проталкиваться через толпу. Я останавливаюсь, видя, как Райан наклоняется и что-то шепчет на ухо Кэлли. Она резко отстраняется от него и роняет сумку на пол. Райан наклоняется, чтобы помочь ей собрать вещи. Отсюда мне видно, что они по-прежнему разговаривают и лицо Кэлли бледнеет.

Пока я иду к ним навстречу, Кэлли, шатаясь, встает. Я ускоряю шаг и успеваю схватить ее за руку, не давая рухнуть лицом в пол.

– Что с тобой такое? – сердито шепчу я ей.

– Мне просто надо домой, – бурчит она. – Райан отвезет меня. Нас. Если только ты не хочешь поехать с моими родителями.