Простая правда - Джоди Пиколт (2019)

– Хм… это интересно. Если у них возникли расхождения по поводу душевного состояния обвиняемой, это означает, что они подозревают ее в чем-то дурном.

– Уверен, Элли Хэтэуэй сплетет свою особую сеть, – фыркнул Джордж.

– Элли Хэтэуэй в настоящее время мало что плетет. Ты не слышал?

– Что слышал?

– Она больна. Ее увезли в больницу. – Лиззи пожала плечами. – Поговаривают, дело тут в осложнениях беременности.

– Беременна? Элли Хэтэуэй беременна? – Джордж покачал головой. – Господи, у нее не больше наклонностей к воспитанию детей, чем у паучихи черная вдова.

– Угу, – поддакнула Лиззи. – Много такого здесь болтают.

Элли позволили переместиться с кровати на диван в гостиной. Ей лишь один раз разрешили пройтись, когда Куп отвез ее к гинекологу для осмотра и получения заключения о состоянии ее здоровья. После этого Куп поехал в свой кабинет для встречи с суицидальным клиентом, оставив Сару для строгого присмотра за Элли. Однако Сара вышла за курицей к ужину, отчего Элли впервые обрадовалась своему статусу инвалида.

Элли закрыла глаза, но ей почему-то казалось, что если она проспит еще час, то впадет в кому. Она пыталась придумать аргумент, способный убедить Купа в том, что ей можно принимать вертикальное положение, когда к двери незаметно подкралась Кэти.

– О нет, не уходи. Вернись, – попросила Элли.

Кэти проскользнула в комнату:

– Тебе что-нибудь нужно?

– Угу. Мне надо, чтобы ты выпустила меня отсюда.

Кэти широко раскрыла глаза:

– Но доктор Купер…

– …понятия не имеет, каково это – валяться в постели целых два дня. – Элли взяла Кэти за руку и потянула к себе, поэтому девушке пришлось сесть рядом с ней. – Я не собираюсь карабкаться на Эверест, – умоляла она. – Всего лишь небольшая прогулка. На улице. – (Кэти бросила взгляд в сторону кухни.) – Твоя мама сейчас в курятнике. Ну, пожалуйста.

Кэти поспешно кивнула, потом помогла Элли спуститься с дивана.

– Ты уверена, что все нормально?

– Все хорошо. Правда. Можешь позвонить моему врачу и спросить у нее. – Ухмыльнувшись, Элли добавила: – Ну, могла бы позвонить, будь у вас телефон.

Кэти обняла Элли за талию, и, осторожно пройдя через кухню, они вышли в заднюю дверь. Элли ускорила шаги, когда они проходили через огород, наступая на плети тыкв, раскинутые наподобие щупалец осьминога. У пруда она опустилась на скамью под дубом, чувствуя себя намного лучше, чем в последние дни. Щеки ее горели, глаза светились.

– Не пора ли возвращаться? – с несчастным видом спросила Кэти.

– Мы только что пришли. Ты ведь хочешь, чтобы я отдохнула, прежде чем мчаться домой?

Кэти бросила взгляд в сторону дома:

– Я хочу отвести тебя назад, пока никто не заметил твоего отсутствия.

– Не беспокойся. Я никому не скажу, что ты привела меня сюда.

– Ни единой душе, – подхватила Кэти.

Элли откинула голову и закрыла глаза, подставляя солнцу лицо и шею:

– Ну вот мы какие. Соучастники преступления.

– Соучастники преступления, – тихо подхватила Кэти.

Элли удивилась тонкой печальной ноте в ее голосе:

– О Кэти. Я не хотела…

– Ш-ш-ш!

Кэти подняла руку, медленно поднимаясь со скамьи и пристально глядя на пруд. Вдруг из зарослей сухой болотной травы, растущей на берегу, поднялась стая каролинских уток, разбрызгивая мельчайшие капельки тумана, осветивших поверхность воды. Сквозь него преломились лучи заходящего солнца, и на миг Кэти увидела в самой середине кружащуюся фигуру сестры, голографическую балерину, не ведающую о своей аудитории.

Вот чего ей будет недоставать, если ее посадят в тюрьму. Этого дома, этого пруда, этой связи.

Ханна повернулась, в руках она держала маленький сверток. Она еще раз повернулась, и сверток переместился… так что ей стала видна крошечная розовая ручка, высовывающаяся из пеленки.