Не повышай на меня голос, птичка - Миша Рейн (2021)

Но не все следы можно стереть. Особенно невозможно те, что оставлены кровью.

Тата была именно той, чей след я не смог стереть. Не смог забыть.

След, впоследствии ставший моим самым уродливым шрамом.

Сделав глоток терпкого алкоголя, я пытаюсь оттолкнуть натиск прошлого и сосредоточиться на сегодняшнем дне.

Я позволю птичке увидеться с братом лишь по одной причине. Эта встреча принесет ей боль, которую я не смогу причинить никогда. Потому что ко мне эта женщина не испытывает ничего, кроме презрения и арктического холода. А физическая боль… Черт подери!

Грудная клетка вмиг сжимается, когда в памяти всплывают неприятные картины прошедшего вечера. Но кадр с ее мокрыми от боли глазами, которые неизменно источали презрение ко мне, подобен пытки.

Дьявол во плоти ангела. С большими, голубыми глазами, на дне которых плещутся черти в огне. Как когда-то горел и я, глядя в них.

Такая же невинная снаружи и темная внутри.

И вчера я сорвался. Она приняла решение быть сильной? Если так, то это станет ее самой большой ошибкой. Мой мозг слишком долго плавился от злости. А ее непослушание как удары хлыстом. Провокация, брошенная голодному хищнику под нос.

Однако невыносимая мысль о том, что я так и не смог побороть чувство больного притяжения к этой женщине — провоцирует ненавидеть ее еще больше. Она не имеет права на существование в моей голове.

Она умерла для меня в тот же день, когда сбежала.

А я наивно полагал, что смогу отпустить. Не смог. Потому что устал гореть в своих грехах в одиночку. Грехах, в которых повинна голубоглазая дрянь.

Тата совершенное зло. И в тоже время абсолютное совершенство.

Даже сейчас, оказавшись в моих руках, она заставляет сходить меня с ума.

Я вытрахаю ее до потери сознания.

Я избавлюсь от чар этой ведьмы.

Стиснув челюсть, я сохраняю спокойствие снаружи, медленно вращая пустой стакан в руках. Когда внутри меня словно раненый зверь мечется в клетке, что желает свернуть шею лживой птичке. Она разбудила это чудовище еще два года назад, вытащив его страшную сторону на свет.

Нужно знать, что не все закрытые двери стоит открывать. А открыв мои, убежать уже не получится.

Свет от автомобильных фар вырывает меня из мыслей. Перевожу взгляд на часы, ощущая как мои брови становятся хмурыми. Семь утра. Еще рано.

Машина останавливается у главного входа, дверь распахивается, прежде чем Ильнур выбирается и резкими движениями направляется в дом.

Стук в дверь, за которым я слышу шаги вошедшего в кабинет.

— Излагай, — сухо выдаю приказ. Ничего хорошего я не жду.

— Марат Кадырович, — голос охранника ровный, но мне удается распознать в нем ноты волнения, — ваша мать вернулась во Владивосток.

— Я рад, что-то еще?

Нервно дергаю головой, по-прежнему глядя в окно. Не люблю, когда меня заставляют ждать и вытаскивать из гребаного рта каждое слово.

— Госпожа Фируза забрала Татьяну.

Делаю глубокий вдох. Но резкая боль в груди в момент лишает рассудка.

Ильнур не врет. Он слишком мне предан. Я знаю это. Что еще больше воспламеняет во мне яростный гнев. Потому что я не хочу избавляться от этого человека.

Сжимаю стакан в руках до заметного хруста, уже ощущая, как опасно закипает кровь в моих венах.

Забрала? Никто не имеет права трогать ее. Никто, кроме меня.

Мама пожалеет о своем поступке. Но с ней разберусь позднее.

Телохранитель терпеливо ждет моего ответа. А в данном случае вердикта.

Я понимаю головой, что ни один из слуг не имеет права как-то перечить моей матери, а тем более касаться ее. Но я смотрю только на конечный результат. Он должен был охранять златовласую птичку. И не справился со своей работой. А ошибок я не прощаю.

Неспешно поворачиваюсь, встречаясь с безэмоциональным лицом своего человека. Он знает исход и надежды в его глазах к счастью я не вижу.