Прежде чем я успела что-то сказать, Фрэнки проскочил мимо меня в кабинет, его походка была легкой, руки в карманах, а губы свистнули так, словно он совершал какую-то веселую полуночную прогулку по офису.

— Эй, парень, — позвал он Итана, который прислонился к столу, чтобы написать сообщение. Он выронил телефон; его пальцы онемели от выпитого напитка, когда он вздрогнул. — Не подскажешь время?

Итан оцепенело уставился на него в течение секунды, прежде чем опомнился и наклонился, чтобы посмотреть на часы на столе, на котором он сидел.

— Да, сейчас одиннадцать…

Фрэнки оказался рядом так быстро, что я едва успела заметить его движение: он сделал выпад через все пространство и обхватил рукой шею Итана, а затем ударил его лицом об часы, на которые он смотрел. Раздался шлепок, треск и глухой крик, когда Итан столкнулся с часами.

Фрэнки дернул его обратно и подошел ближе, чтобы улыбнуться ему, похлопывая свободной рукой Итана по окровавленной щеке и говоря:

— Вот так. Теперь, в следующий раз, когда я увижу, что ты докучаешь Елену Ломбарди, я просуну твою голову в окно, понял?

— Господи, — простонал Итан, пытаясь удержать свой сломанный нос, кровь просачивалась сквозь пальцы. — Ты гребаный псих.

Фрэнки скромно пожал плечами.

— Эй, если ты думаешь, что я псих, тебе стоит посмотреть на Данте Сальваторе, когда ему переходят дорогу. Cavolo[82], не зря его называют Дьяволом Нью-Йорка. — он снова потянулся вверх, сжимая окровавленные щеки Итана одной рукой, затем повернул голову, смотря на меня, задерживавшуюся в дверном проеме. — Если ты докучаешь Елену, знай, это значит, что ты также имеешь дело с ним. И он сделает гораздо хуже, чем я, capisci? [83]

Когда Итан не сразу ответил, Фрэнки покачал головой в своей жестокой хватке, кровь из разбитого носа текла по столу.

— Да, — наконец прохрипел Итан. — Ладно, ладно, черт! Остынь.

— Остыть? — спросил Фрэнки, а затем посмотрел на меня, будто он был оскорблен. — По-твоему, Лена, я не выгляжу спокойным?

— Как огурчик, — согласилась я, потому что что еще я могла сказать?

Какая-то тайная часть меня глубоко внутри взволновалась при виде хнычущего придурка Итана, истекающего кровью в руках Фрэнки. Он был мудаком не только по отношению ко мне, но и к каждому сотруднику в офисе, который, по его мнению, был ниже его по статусу, а это большинство из них.

Честно говоря, если Фрэнки не сделал бы этого, то, вероятно, это был лишь вопрос времени, когда это сделает кто-то другой.

Хотя мне не нравилось положение, в которое я попала, снова поставив под угрозу свою работу, я также должна была признать, что Итан вряд ли пойдет плакаться об этом нашему начальству. Его огромное эго будет слишком уязвлено, чтобы признать случившееся. Я не сомневалась, что уже завтра он расскажет эпическую историю о том, как его избили в метро или как, он пытался украсть девушку у какого-то парня в баре.

Мне было все равно.

Мне хватало знать, что Фрэнки заботится обо мне настолько, чтобы заступиться за меня.

Было приятно слышать, что он считает, что Данте поступил бы так же.

Когда Фрэнки опустил лицо Итана и направился ко мне, доставая носовой платок, который он держал во внутреннем кармане своего пиджака, я удивилась тому, что улыбнулась ему.

— Это было более чем потрясающе, — прошептала я, когда он встретился со мной и продолжил идти вперед по коридору в ногу. — Не скажу, что я полностью одобряю твои методы, но спасибо.

— Ну, — сказал он, безразлично пожав плечами, как будто это ничего не значит. — Ты напоминаешь мне мою жену. Ничего не поделаешь.

— Какая она? — спросила я, когда мы спустились на лифте на уровень улицы.

Он бросил на меня косой взгляд.

— Она настоящая сука.

Я смеялась всю дорогу вниз.