Распутье - Тальяна Орлова, Егор Серебрянский (2020)

Долго он меня не мурыжил. Иван прослушал запись и долго смотрел на меня с таким лицом, будто вовсе не ожидал подобных результатов. Коша с отстраненным видом торчал за его плечом. Я и сама понимала, что была превосходна. Самое плохое последствие – Иван теперь точно не считает меня легкомысленной дурочкой, не способной запудрить мозги и ему самому.

Глава 24

Это произошло. Так ожидаемо и неожиданно одновременно: всякую ночь, ровно за секунду до погружения в глубокий сон неотвратимость чего-то подобного настигала расслабленный несопротивляющийся мозг; и в любую секунду, кроме этой, я точно знала, что подобного не случится никогда. Случилось. В самое неподходящее время и в самом неподходящем месте.

Возможно, Коша поверил Вере. Но он хронически не доверял мне. А означало это, что он никак не мог успокоиться в своей проверке, как будто точно знал, что рано или поздно одна из нас проколется – обронит полфразы-намека на лишнюю осведомленность. Вера не прокалывалась, а заданную планку вынуждена была держать и я. Мы вообще с ней больше спорную тему не поднимали, ни разу, даже находясь в полной безопасности, как если бы договорились об этом. Как же я ценила ее осторожность! Мне все равно никакая ее помощь не требуется, а если прижмет – вот тогда я и упомяну, но вначале сто раз оглянусь по сторонам и громкость шепота снижу в сто раз.

Коша же продолжал дотошно искать любые подтверждения моей вины в поведении Веры. Он не говорил об этом прямо, но ловил каждое слово и каждый взгляд.

– Смотри, Руслан, я почти постоянно попадаю в десятку! – похвасталась я, когда надоело его пристальное внимание к телохранительнице.

– Ага. Научил на свою голову. Может, Иван Алексеевич будет вывозить вас на охоту? Хотя самого его любителем таких развлечений не назовешь.

– Что ты! Я не смогу стрелять в зверье – жалко, – призналась честно.

– Понятно. А в кого сможете?

– Только в мишень, Руслан, только в мишень.

И многозначительно ему улыбнулась. Коша не остался в долгу – в ответ улыбнулся еще многозначительнее. Нет, он мне вообще не доверяет, всегда ждет подвоха. А мы не могли остановиться в желании сожрать друг друга заживо во взаимном недоверии и иронии. И точно – Коша продолжил:

– Елизавета Андреевна, а вам интересно научиться обращаться со снайперской винтовкой?

– Очень интересно! Особенно если решусь выехать с Иваном на охоту. Но разве у тебя такая есть?

– Ни разу даже не видел. Вера, где можно потренироваться со снайперкой?

– В школе телохранителей, – она даже не прервала выстрелы. – Но я думала, ты и сам в такой учился. Там антиснайперская подготовка, потому само оружие хотя бы показывают.

– Я не учился. Я программист, на самом деле. А в телохранители выбился из любительского бокса.

– Ничего себе, – Вера не выразила ни малейшего удивления тоном. – Была уверена, что ты как минимум из силовиков.

И я не удержалась – сама моя смелость иронизировать на эти темы при Вере служила доказательством ее неосведомленности:

– Вот такие нынче программисты, Вер. Скажем спасибо, что Руслан по профилю работать не пошел – а то хана клиентуре. Или ты по профилю тоже пошел?

– О, Елизавета Андреевна, теперь и мне захотелось пострелять из снайперской винтовки. Может, в пейнтбол хотя бы? Хотя мы втроем никогда не сможем разделиться на команды. Вера, ты в чьей команде?

– Я на выездах всегда рядом с Лизой. У меня в договоре это однозначно указано – ты сам подчеркивал.

Он не мог ее поймать, а я своими вставками сбивала всю потенциальную серьезность. Но, видимо, чем-то все-таки подкинула пищу для размышлений, раз уже в доме Коша решил поговорить.

Ивана за ужином не было, потому я привычно ела одна. Коша вошел, прикрыл за собой дверь и без приглашения уселся на одно из свободных мест сбоку стола. Я отложила вилку и вдруг озвучила невесть откуда взявшуюся мысль: