Король на краю света - Артур Филлипс (2022)

Она не ответила, но открыла дверь и провела его в темную комнату с низким потолком, подпертую наклонными деревянными балками, которые грозили голеням и голове. Внутри не оказалось ничего, кроме пяти соломенных тюфяков на полу; только один был занят. Зловоние достигло ноздрей Тэтчера прежде, чем он увидел его источник — другую женщину, примерно того же возраста, что и дама, которая привела его, лет тридцати пяти, хотя трудно было сказать наверняка. Он услышал, как закрылась дверь. Страдалица с явным усилием открыла глаза и медленно повернула голову, чтобы посмотреть на него:

— Это же ты волшебник?

Он сел рядом с ней на коврик. На полу стоял кувшин с водой. Он поднес его к ее потрескавшимся и окровавленным губам, остальная часть тела была неподвижна под тонким одеялом. Ее лицо дрожало от лихорадки, дряблая кожа тряслась, словно рябь бежала по воде. Жидкость капала с губ, не способных сжаться, и он вытер ей подбородок.

— Я не волшебник. — Она казалась — насколько ее лицо могло выразить что-либо, кроме боли, — разочарованной, и он поспешил добавить: — Я занимаюсь медициной, и такие знания любой человек может честным образом получить от природы.

— Ты исцелишь меня?

— Я еще не знаю, что причиняет тебе боль. Как тебя зовут?

— Маргарет. Почему ты так разговариваешь? Ты испанец?

— Нет, я приехал из Англии, милая Маргарет.

— Я тоже англичанка.

— Ах. Ну, тогда мы сородичи. Пожалуйста, покажи мне, что причиняет тебе боль, Маргарет. Меня зовут Мэтью.

Она отодвинула грязное одеяло и развязала шнурок у горла, стянула рубашку, прикрывавшую грудь. Не выказала ни скромности, ни стыда, только ту же вибрирующую боль в каждом малейшем движении. То, что осталось от нее под рубашкой, было жалким и искалеченным источником смрада, который теперь, не сдерживаемый одеялом и одеждой, атаковал Мэтью. Кожа больше не смыкалась в пораженных местах. Кое-где она лопнула, как слишком туго натянутый барабан, как будто намокла, высохла, нагрелась, высохла, намокла и снова высохла на ярком солнце. И все же доктор склонился над обесцвеченной плотью, глубоко вдохнул отвратительный запах, чтобы различить в нем разъедающую бедное создание болезнь, оспу или рак, которые заподозрил ранее. Он проделал это еще дважды, пока не учуял, что скрывалось в ней.

— Ты ужасно страдаешь, Маргарет?

— Да. Я бы заплакала, но не могу.

— Вижу. Кажется, твоя подруга плачет вместо тебя. У тебя здесь много друзей? — Он снова поднял ее рубашку, сам завязал, натянул одеяло на истерзанное тело. Она слегка улыбнулась вместо ответа. — Ты совсем не производишь воду? — Она покачала головой. — Как давно?

Позади женщина, которая встретила Тэтчера, снова начала тихо плакать. Она только сейчас услышала, что ее подруга не может плакать сама.

Маргарет сказала:

— Ты обещаешь исцелить меня?

— Я обещаю попытаться.

— Я умру?

— Это знает Бог, а не я или ты, — сказал он, хотя и почуял однозначный ответ Бога.

— Ты еврей?

— Боже мой, нет. Конечно нет. Почему ты спрашиваешь об этом?

Она отвела взгляд, с трудом скрывая сомнения.

— У тебя есть семья, которая может забрать тебя домой, Маргарет?

— Нет.

Он пригладил ее волосы и положил руку ей на лоб, а она повернула к нему голову, чтобы впитать это нежное прикосновение.

— Я могу приготовить несколько мазей и питье, которые уменьшат твои страдания. Я вернусь с ними совсем скоро, Маргарет. Но ты должна стараться пить больше и производить воду. Это поможет твоему самочувствию.

В коридоре доктор спросил плачущую женщину, как ее звали: Эннис.

— Эннис, она ужасно страдает и будет страдать еще больше до конца.

— Конец? Вы уверены?

Он кивнул и взял Эннис за руку.

— Она не заразна. Это не чума, а рак. Остальные, кто спит здесь — ты одна из них? Да. Ты самая храбрая из всех и осталась с ней, когда остальные ушли. Но вам всем ничего не угрожает.