Одержимость зверя - Анна Владимирова (2020)

— Либо с человеком.

— Да, — выдавил с трудом. Я не позволял себе не только ребенка, но и ее.

— А ты планируешь?… — она повернулась ко мне и посмотрела в глаза, снова поражая смелостью.

— Я не могу такое планировать.

— Ты же… не предохраняешься.

— Я не могу предохраняться, это не сработает, — моргнул, чувствуя себя на редкость глупо. — Я имею в виду, человеческих женщин от нас в этом плане ничего не защищает.

Теперь пришла ее очередь моргать.

— Я бесплодна, Джейден… — обреченно выдохнула Зои. И продолжала смотреть мне в глаза так, будто ждала удара. А я стоял и боролся с собой, чтобы не улыбнуться и не прижать ее к себе. — Джей? — нахмурилась она.

— А ты бы хотела?

Мои глаза полыхали — я видел их отражение в ее глазах. И это было невероятно — отражаться в глазах своей женщины. Губы тронула усмешка.

— Не знаю, — съежилась она, отшатываясь, и огни в ее взгляде погасли. Я смотрел на нее, будто хватаясь за ускользающее тепло, но она забирала его.

— Кофе будешь?

Выключил воду, вылез и раскрыл полотенце, приглашая ее шагнуть мне в руки. Пусть привыкает. Зверя внутри разбирало недовольство и бесцельная злоба. А что я хотел? Чтобы она обрадовалась? Взвизгнула от счастья и закивала головой? Спасибо, что «нет» не сказала. Я всмотрелся в ее отражение в зеркале — хмурится и кусает губы, сосредоточенно переваривая разговор и не понимая. Но мне нечем было ее успокоить. Сказать, что мне все равно, что она «бесплодна», я не мог. Она не бесплодна, а мне не все равно.

Усадив ее в полотенце за стол, я занялся кофе, чутко прислушиваясь. Но Зои безмолвствовала. Как внешне, так и внутренне, и эта способность поражала. Она быстро смирялась с ходом вещей — слишком часто сталкивалась с безвыходными ситуациями. И встречу со мной она причислила к ним.

— И какая твоя роль в этом деле? — обняла она чашку руками.

— От меня ждут, что я найду организаторов этих всех похищений.

— Ты сказал, что женщины — только часть головоломки, — напомнила она.

— Да. — Не давала сбить себя с толку, запоминала детали. — Три года назад я расследовал кражу крупной партии оружия…

— Да, ты говорил. Так то дело теперь тоже часть общей картины? Когда погибла твоя девушка?

— Да, — не знал, что мне больше не нравилось: что она напомнила про гибель Камиллы, или ее энтузиазм, с которым она выуживала информацию.

— Прости, а можно узнать, что случилось?

— Ее застрелили ваши копы.

— Прости, — поникла. — Моего отца тоже застрелили на вызове. Была какая-то крупная разборка в центре…

Мы помолчали. Вроде бы потеряли самых близких, но почему-то эти потери будто отодвинули нас друг от друга в эту секунду.

— Ты прости, — неуклюже начал я, — мне тяжело вспоминать. — Лучше бы молчал. Она молча взяла чашку, поднесла к губам. А я усмехнулся — знал же, как ее снова «оживить». — И теперь мне предстоит собирать все эти дела в общую историю и смотреть, куда она приведет… — расставил я «капканы».

— А есть уже гипотезы? — попалась она тут же, заинтриговано выпрямляясь.

Открытие и радовало, и нет. С одной стороны — ей нравилась ее работа, и это могла быть новая наша общая страсть и почва для нормального общения, а не только постель. С другой — эта страсть мне не нравилась. Но можно ведь направить ее деятельность в мирное русло?

27

— Пока нет — не хватает подозреваемых… — мои глаза наверняка снова заблестели. — Но я скоро это исправлю. Завтра на приеме, думаю, будут те, к кому стоит присмотреться.

Ее глаза азартно блеснули:

— А ты меня возьмешь?

— Возьму, — кивнул. — Будешь меня прикрывать.

— Я? Тебя? — насторожилась она.

— Ну да, — улыбнулся довольно, — с тобой я буду казаться нормальным и уравновешенным… остепенившимся мужчиной.