Духовные беседы - Архимандрит Софроний Сахаров (2003)

Возношу славословие Богу нашему, дающему мне радость видеть вас собранными сегодня воедино. Я не знаю дня, когда умру, но опыт ближайших прошлых лет научил меня ждать конца моей жизни каждый день. По воле Господа на меня выпал долг свидетельствовать о нашем духовном отце Силуане, которого Он показал мне в его подлинном величии. Преисполненный сознания моей малости, я произношу эти слова, исполненный великого страха. То, чему я научился у его ног при жизни его, я не хочу сохранить только для себя, но горю желанием сообщить всем вам в той полноте, в которой благоволил Господь открыть мне Своего избранника. Хочу и молюсь Богу, чтобы Он открыл вам чаяние моего сердца: передать вам воспринятое мною как мое завещание.

В монашеском общежитии, в идеальном порядке, ставится целью достижение того единства, о котором молился Христос: «да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино» (Ин. 17:21); то есть по образу единства Святой Троицы. Един есть Бог, но единый в трех Ипостасях-Лицах; и по словам откровения Св. Библии: «сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию» (Быт. 1:26), нужно увидеть, что в безначальном уме Творца нашего человек задуман как один, единый, но в большом числе ипостасей. В этом чудном единстве каждый, в каком-то смысле, внутри своей ипостаси является центром всего: все и всё — для него. Он же все свое и всего себя отдает для всех и каждого. Нет ни большего, ни меньшего. Каждый, нося в молитве своей всех членов общины, стремится достигнуть того, что поставлено перед нами как заповедь: «любить ближнего, как самого себя» (см. Мф. 22:39), то есть как «свою» жизнь. Если члены монашеской общины действительно разумно носят в себе сие задание, то они благотворно влияют один на другого в общем подвиге достигнуть единства в Боге. Создается при этом совмещение усилий, тесное сотрудничество, конвергенция в порыве благочестивого творчества, обеспечивающего восхождение в духовную сферу Царства Святой Троицы.

Монашеское общежитие является самым благоприятным условием для расширения нашего сознания до тех пределов, которые поставлены пред нами как конечная цель, как реализация образа и подобия Богу в «человеке-человечестве»: «чтобы они были едино, как и Мы» (Ин. 17:11). Подвиг сей, будучи безмерно великим, конечно, не может быть легким. Это есть тот «узкий путь», полный глубоких страданий, о котором говорит Христос (см. Мф. 7:14). Всю нашу жизнь мы можем расти, движимые словом и примером Самого Христа, доколе не достигнем «единства веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христа» (Еф. 4:13).

Спасение состоит в восприятии дара Божественной жизни в ее извечной полноте. Говоря о «полноте», мы имеем в виду ипостасную форму бытия. Полноту мы мыслим как любовь, которой свойственно совершенство познания, и сие в силу общения в самом бытии.

Не вредно повторять, что любовь перемещает жизнь любящего в лицо возлюбленного: существование возлюбленных мною лиц становится содержанием моей жизни. Если я всем моим существом люблю Бога, по смыслу первой заповеди: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею, и всем разумением твоим» (Мф. 22:37), то я весь целиком пребываю в Нем. И только так Его бытие становится моим. Если я, подобно Христу, «до конца» (Ин. 13:1) люблю всех, то бытие всех силою любви делается моим бытием. И это не только в смысле объема содержания, но и качества, через преображение благодатью Божиею моей человечности. И так это явится особым родом нашего пребывания в Боге и Бога в нас. И это есть — живая вечность, то есть персональная, ипостасная.

ДУХОВНЫЕ БЕСЕДЫ. Том 2.

Беседа 1: О программе монашества [193]