Духовные беседы - Архимандрит Софроний Сахаров (2003)

Ему самому было дано не только аскетическое смирение, но и неизъяснимое смирение Христово. Это учение о двух видах смирения — один из пунктов необычайно важных и глубоких в писаниях старца Силуана. Одно — онтологически свойственно Богу: потому что Бог есть смирение, и другое смирение — аскетическое: в нем есть элемент сравнения: «Я хуже всех». Когда, умирая, старец сказал: «Я еще не смирился», [225] то, конечно, если понимать старца в контексте его опыта, речь шла о Христовом смирении — нетварном, которое онтологически свойственно Богу. И потому я позволил себе написать как «последнее слово» то, что многим людям академического характера может показаться наивным. Но для Силуана наоборот: наивно думать, что академическая эрудиция дает это состояние. Из его слов ясно, что, при всем своем уважении к богословию научному, он все- таки предпочитал другое. И это «другое», конечно, должно быть характерным для нашего монастырского жития.

Сейчас мой ум и слово скользят в этом «направлении» — познание Бога, как Он есть, а не как Он не есть. Итак, познание Бога, как Он есть, не зависит от академического образования. Иными словами, монах спасается самым простым трудом: он может быть поваром всю жизнь, мыть посуду, а духом быть в Боге и с Богом, и Бог — в нем. Так что в монашеской жизни нет того, что мы видим в богословских учреждениях-школах, где считается кто-то выше, а кто-то — ниже и соответственно взаимоотношения носят характер снобизма. В монашеской жизни самая скромная работа иногда помогает спасению, потому что ум при такой работе совершенно свободен для пребывания в Боге. Выполняя свою работу, бесстрастно, но очень аккуратно и добросовестно, монах сохраняет свой ум постоянно в Боге.

Богословие академическое и монашескую жизнь можно еще сравнить с таким положением, когда человек живет в какой-нибудь глуши и вот попалась ему книга о Лондоне как самом замечательном городе, многолюдном, полном многих памятников и так далее. И человек с увлечением читает эту книгу, и смотрит на фотографии, и своим односельчанам рассказывает об этих чудесах. А другой человек живет в Лондоне. И спросят его:

— Знаете ли вы такой-то памятник?

— Нет, не знаю...

Но он живет в Лондоне как гражданин города. И придет время, когда он будет знать весь город, все это царство и станет «почетным гражданином Лондона»: «Free man of the city of London». Так то, что одни рассказывают по книжкам, другие живут на опыте.

И простите мне то, что я иногда хвалюсь: один из наших друзей, профессор Галитис, спросил знаменитого богослова Романидиса:

— А что Вы думаете о книге про Силуана?

Романидис ответил:

— Они знают это по опыту, а мы только по книжкам.

Так человек может находиться в состоянии, когда на него нисходит Нетварный Свет, и не знать, что с ним. Но в действительности он пребывает в этом Свете и живет это состояние как совсем естественное для него.

Когда мы живем в монастыре, знайте достоверно, что никакая функция сама по себе не возносит человека и никакая самая простая работа не унижает его.

Мне как-то сказал один монах на Афоне: «Никакая низкая работа не унижает человека, а унижает только грех». Отсюда и эта церковная молитва — «Сподоби, Господи, без греха сохранитися нам...»: «Господи, сподоби нас прожить без греха». И живите эту молитву как можно интенсивнее.