Духовные беседы - Архимандрит Софроний Сахаров (2003)

Когда Господь пришел на землю, то Он прежде всего сказал: «Покайтесь!» (см.: Мф. 4:17). Это слово было продолжением беседы Бога с Адамом в Раю (см.: Быт. 3:9 и далее). Полагая в основу нашей жизни эту заповедь Господню — «покайтесь», сначала мы живем Адамово наследие не как Адамово, но как наше собственное состояние. Начинаю я мое покаяние с МОЕГО состояния греховного. И, странным образом, чем горячее и глубже мое покаяние, тем ближе становлюсь я к Адаму. После многих лет плача и рыданий появляется сознание близости Адама. От него, от его времени вошел грех в мир. И покаяние наше в нашем грехе приводит нас к нему — к Адаму. Содержание жизни Адама становится содержанием нашей жизни. Но наше сознание идет дальше и глубже, чем Адамово, не потому, что мы сами по себе глубже и больше, чем Адам, но потому, что Господь дал нам заповеди, которые превышают Адама. Воплотившись и живя с нами, Господь дал нам понятия, которые, конечно, превосходят меру человека.

Бог сотворил нас по образу Своему и по подобию, и, творя человека таким образом, Он повторяет Себя в нас, и каждый из нас повторяет в себе Бога.

Господь сострадал миру во всей его полноте. Как Симеон Новый Богослов говорит, что Он принял смерть и за верных, и за неверных; и за тех, которые благословляли, и за тех, которые проклинали; и за тех, которые воздерживались от греха, и за тех, которые жили грехом, — за всех Он умер, чтобы спасти всех. А Силуан говорит, что когда к нашему сердцу прикоснется любовь Христова — любовь, которая привела Его на Голгофу, тогда и мы становимся преисполнены тем, что свойственно Христу, Богу, воплотившемуся и ставшему человеком. И эта цель стоит перед нами.

Уже года полтора или два тому назад я говорил, когда был сильно болен, о некоторой вещи, которую я хотел, чтобы вы восприняли как мое завещание. Я сам не чувствую себя отцом, но многие из вас называют меня отцом. И как они хотят видеть во мне отца, так и я хочу, чтобы они усвоили то, что получил я от моего отца — Силуана (я ничего не имею своего): сознание наше должно быть подобным гефсиманскому сознанию Христа, молящегося до кровавого пота. И мы не должны презирать этого, а жить жизнью Самого Христа.

Меня поразило, что Иоанн Богослов, описывая Тайную Вечерю Христа, говорит, как Господь дал заповедь новую апостолам: «Да любите друг друга» (Ин. 13:34). И для каждого из нас монашеская жизнь прежде всего должна поставить своей целью жить братство наше как единого человека. Из-за этого общежительная форма монашества особенно удобна для постижения и для достижения этой цели. Хотя в моей личной жизни семь лет в пещере как отшельник были даром Божиим и благоприятным временем для молитвы за все человечество, всего Человека.