Дом последней надежды - Екатерина Лесина (2018)

И дать слово, если я уверена, что смогу выполнить обещание. Очередной донос написать несложно, как и о золоте сказать… а вот наказать бывшую жену за блуд — это уже не ко мне… и призрак недоволен. Он воет и потрясает кулаками, которые отнюдь не бесплотны.

Но дуновение ветра, и призрак растворяется.

А его место занимает следующий.

Их так много, что я теряю счет.

И время здесь течет иначе, но усталость никуда не девается. Видящая… шепоток расползается, как круги по воде… видящая, видящая… видя…

…а потом я оказываюсь на берегу.

Я вижу этот берег впервые. Каменистый. Неприветливый. Серое море. Грязная пена. Гладь и небо в рытвинах. Солнце какое-то далекое, сизоватое, будто великолепная богиня брезгует подойти ближе. Вдруг да соленые капли коснутся ее роскошных одеяний…

…камни.

Камней много.

Темные, зеленоватые, покрытые лишайником, они громоздятся в кучи. И разваливаются на куски. Во время прилива море забирается за границу их, а после отступает, оставляя в трещинах гнилые хвосты водорослей.

Я оглянулась.

Развалины городской стены. Низенькой, поскольку, хоть камня вокруг изрядно, но он мало пригоден для строительства. Эту стену лепили, склеивая наспех сизым раствором, и он, истончившись за годы существования, терял силу. Камни выпадали, но стена держалась.

За ней ждал туман.

Белесый.

Густой.

Такой, пожалуй, ложкой черпать можно. Но дурная эта затея. Туман был не то, чтобы живым… скорее он не был обыкновенным. Я чувствовала нечто, полусонное и голодное, но терпеливое…

Шаг.

И я оказываюсь за границей камней.

Еще один. Стена влажноватая наощупь. Если это и видение, то слишком уж четкое. А то, что скрывается за стеной, чует меня.

Ворчит.

Поднимается, подбирая щупальца из тумана. Оно пытается загнать тело свое в дома, в подвалы. Оно не желает спугнуть еду. Только я не пища.

Я…

— Кто ты? — голос мой дрожит, и эта дрожь передается стене, берегу, который вдруг идет рябью, а потом исчезает. А стена остается, только не та, которая проклятому городу принадлежит, а темная, храма. Я стою перед ней, подслеповато щурясь, пытаясь осознать, как оказалась здесь.

А богиня хохочет.

…приходи еще.

Непременно.

…было весело.

Кому как… мне вот холодно, но тьеринг набрасывает на плечи свой плащ, а потом просто обнимает, прижимая к груди. Хорошая у него грудь.

Удобная, черт побери.

…не стоит взывать к иным силам. Здесь и без них хватает нежити.

Не буду.

Просто… я не позволю отобрать его. Ясно?

…туман шепчет.

Зовет.

Он раздражен. Он не желает отпускать меня… а я… я не боюсь. Я просто знаю, что не позволю ему, кем бы он ни был, сидящий в тумане, забрать мой шанс.

Я не для того возродилась, чтобы снова стать несчастной.

Глава 34

…ослик и его человек нас дождались, и это тоже было хорошо. А ночью я увидела чернолицего бога, который хмурился и выпускал изо рта языки пламени. Они катились, но рассыпались разноцветным пеплом, не касаясь меня.

Хорошо.

Я же поклонилась богу и сказала:

— Что нужно от меня твоему ученику?

Бог исчез.

Да, определенно, мужчины не желают разговаривать. Тьеринг, у которого я всю обратную дорогу пыталась выяснить подробности о планах его касаемо проклятых земель, тоже отшучивался, что, мол, не женского ума это дело…

Бестолковый.

Все одно не отступлюсь.

А на следующий день случилось событие, которое заставило меня иначе взглянуть на исиго. Не нашего, нет, тот вновь был всецело погружен в заботы, и в дом свой вернулся, наведываясь лишь по вечерам. Он выглядел утомленным и раздраженным, хотя и пытался скрыть это.

…кошка зашипела.

Заскулил призрачный пес, растворяясь… звонко зашлепали босые пятки по камням. Какие пятки? Я приоткрыла ворота, кляня себя за любопытство, но никого не увидела.