Захваченные - Джасинда Уайлдер, Джек Уайлдер (2019)

Внутри хижины темно. Чертовски жарко. Я стягиваю свою балаклаву, даю винтовке свисать с ремня, держась одной рукой за рукоять. Вытираю капли пота с носа. Мои глаза привыкают к слабому свету, и я могу разглядеть складной столик с парой бутылок воды и литром виски. Пепельница, тлеющие окурки, несколько нераспечатанных пачек Marlboro. Кофеварка, сухие сливки. Сухие пайки, как неоткрытые, так и просто пустые обёртки из-под них. Явно валяются здесь уже давно.

Стул. На нём мужчина, прикованный руками к перекладинам по бокам стула. Лодыжки прикованы наручниками к ножкам стула. Без рубашки, опухшие скулы, опухшие губы, синяки. Струйка крови течёт из носа.

— Уровень секретности того, что ты видишь, зашкаливает, Уэст. Понимаешь меня?

— Да, сэр, — я подписал целую кучу всяких бумаг. Я не могу никому об этом говорить. Всё. Я просто хочу вернуться домой.

— Взгляни. Узнаёшь его?

Я слушаю голос секретного агента или кто бы он ни был, но стараюсь не особенно на него смотреть. Я не хочу знать, как он выглядит, не хочу знать его имя или из какой он службы. Не хочу знать, что будет после моего ухода или что случилось до моего приезда.

Я делаю шаг вперёд, ближе к избитой фигуре, прикованной к металлическому стулу. Тяжело сглатываю и делаю вид, что пот, стекающий по моей шее, от жары. Пленник в тени, и я не могу разобрать его черты.

Свет включается и направляется на пленного. Он наклоняет голову, глаза его сужаются.

«Посмотри на него, киска, — говорю я себе. — Посмотри на него, черт возьми».

Наконец-то, я смотрю на него.

Моргаю, качаю головой, спотыкаюсь, загоняю в себя подступающий к горлу ком, чтобы не проститься со своим обедом. Это он. Блять.

И воспоминания накрывают меня.

Быстрый пуштунец или араб, или кто-то ещё. Чёрные глаза, как космический вакуум, темнее дыр в земле. Шрам на верхней губе скривился в насмешке. Борода тонкая, длинная и седеющая у корней. Оспины на лбу и щеках от детских болезней. Он сидит напротив меня на корточках, в руках зажигалка. Он болтает со мной, как будто я его понимаю. Смеётся над собственной шуткой. Но смех не доходит до его глаз. Ничего не доходит. Ни один блик не отражается в чёрных дырах его зрачков, ни что человеческое не достигнет его. Он хватает мой средний и безымянный пальцы, выворачивает их до предела. Щёлкает зажигалка; пламя вспыхивает и колеблется. Касается моей кожи. На моём лице гримаса боли, зубы стиснуты. Какое-то время я терплю, могу не кричать. Пока не чувствую, как плоть обугливается, оставляя шрамы. И я перестаю сопротивляться. Кричу. Он ведёт пламя к моей ладони, держит там пару минут, потом тушит огонь и смотрит, как я перевожу дыхание. Снова щёлкает зажигалкой, только теперь накаляет в пламени кончик ножа до тех пор, пока лезвие не станет красным. Расстёгивает на мне одежду. Прижимает лезвие к моему соску. Кожа и волосы шипят. Я даже не пытаюсь не кричать. Видя мою агонию, его чёрные глаза веселятся.

Моя спина упирается в стену. Я задыхаюсь.

— Да. Ты всё помнишь, не так ли? — его голос хриплый от жажды, низкий, дьявольский. Он говорил по-английски только тогда, когда хотел, чтобы я его понял. — Спорим, тебе бы понравилось меня убивать? Попытайся. Убей меня.

Это он сломал мне палец, пытал меня. Никогда не задавал вопросов, просто мучил для удовольствия.

Не помню, чтобы я двигался, но каким-то образом оказываюсь рядом с ним приложившим к его виску оружие. Я с трудом дышу, потею, в глазах двоится. Он смеётся. Он знает, какое влияние он оказал на меня.

Жёсткие сильные руки оттаскивают меня, я позволяю им вынуть из моих рук пистолет. Руки засовывают его в кобуру на моей груди. Я вытолкнут за дверь, на дневной свет, такой яркий, что глазам больно. Пыль летит в лицо, песок скрипит на зубах.

— Значит, это он, — говорит мне парень в гражданском. Секретный агент.

— Да, — я поворачиваюсь спиной к ветру, отплёвываюсь, пытаюсь дышать.