Самый опасный возраст - Ирина Мясникова (2019)

– Юра пропа-а-ал, – проныла Елена Михайловна.

– Как пропал? – решила на всякий случай уточнить Валентина Григорьевна. – Совсем пропал, то есть помер? Или съехал с вещами? Или просто дверь не открывает?

– Съехал! Дом сдаётся. Мне Зарема сказала. Она там уборку делает, генера-а-а-а-льну-у-у-ю.

– Успокойся и подотри сопли! Мы Смирновы. Твоя прабабушка никогда не плакала, а она блокаду пережила, детей похоронила, и ещё черти чего вынесла. На море даже ни разу не была!

– Причём тут прабабушка? – спросила Елена Михайловна, но ныть перестала, даже шубу сняла. Потом скинула сапоги, глянула на мать, явно поняла, что сейчас получит дыню за беспорядок, и аккуратно убрала всё это в шкаф.

– Прабабушка при всём! Надо же нам на кого-то равняться, – пояснила Валентина Григорьевна и пошла на кухню, Елена Михайловна потащилась следом.

– Привет, мамуль, – Дашка подскочила с табуретки и чмокнула мать в щёку. – Мы тут с бабулей решили в Эмираты лететь. Бабуля считает, что это меня отвлечет от активного участия в оппозиции. Как думаешь, нужен нам там трансфер до отеля? Или на такси лучше?

– В Эмиратах трансфер нужен обязательно, там таксисты все сплошь пакистанцы. Ничего по-английски не понимают, куда ехать не знают. Лучше не рисковать.

Валентина Григорьевна мысленно похвалила Дашку за то, что та отвлекла мать от её страданий. И не просто отвлекла, а с пользой. Однако придётся всё-таки тратиться на этот чёртов трансфер.

– Кофе будешь? – поинтересовалась она у дочери.

– Мне бы водки.

– Куда тебе водки? Завтра на работу.

– Да фиг с ней, с этой работой, – Елена Михайловна махнула рукой. И опять попыталась включить нытика.

Еще не хватало! Сейчас она из-за этого козла ещё уйдет в запой, бросит работу, а то и вовсе повесится.

– Рассказывай! – скомандовала Валентина Григорьевна и уселась напротив дочки.

– Да, мам, рассказывай. – Дашка придвинула свою табуретку, чтобы тоже быть напротив матери. – А мы уж решим кофе тебе или водки дать.

– Чего рассказывать? Приехала, как обычно, в пятницу после работы, в доме напротив темно, никаких следов автомобиля. Ну, думаю, может, опять по делам уехал куда. Вдруг работа, какая организовалась? Он же так сильно переживает, что без работы сидит. Особенно, когда я в понедельник на работу собираюсь. – Елена Михайловна хлюпнула носом и, похоже, приготовилась уже снова разнюниться.

– Давай, давай, не отвлекайся. – Валентина Григорьевна решила не позволять дочери расслабиться.

– Ну, я ужин приготовила, потом поела, спать легла. В субботу опять никого, пошла, обошла кругом, всё закрыто. Ну, сижу, жду. Мало ли чего? Сегодня с утра смотрю, там шевеление какое-то. Пошла. Гляжу, Зарема, жена сторожа нашего садоводческого. Убирается. Я спросила, где хозяин. Она говорит, уехал. Мол, приезжала баба какая-то, дала ей ключи, денег заплатила, велела всё убрать, сказала, будут сдавать теперь. Вот и всё. – Елена Михайловна громко высморкалась. – Ну, я забрала свою щётку зубную, халат, да ушла.

– Молодец. – Валентина Григорьевна встала и чмокнула дочку в затылок. – Нечего зубными щётками разбрасываться. Капучино сейчас тебе сварю. Или может чай с лимоном? У меня и шоколадина есть, а, к чёрту…, – она махнула рукой и достала из дальнего угла холодильника банку икры. Чёрной! Берегла, как зеницу ока.

– Знаешь, – Дашка подперла щёку рукой. – Я склонна согласиться с бабулей, что все мужики сволочи.

– Похоже на то, – Елена Михайловна горестно хлюпнула носом.

– А мне икры дадут? – поинтересовалась Дашка. – Или только пострадавшим.

– Сдается мне, что все мы от ихнего брата пострадавшие. Так или иначе. – Валентина Григорьевна поставила на стол банку с икрой и галеты. – А баба, которая приезжала, думаешь, кто?

– Жена, наверное, бывшая. Кто ж ещё?! Видать, работу нашёл, и она тут как тут, мол, вернись, я всё прощу, а дом сдадим, не пропадать же добру!