Витязи в шкурах - Анатолий Дроздов (2012)

Но это была уже не боль. Ярославна сидела, отдыхая сердцем. Хорт, затянув нитку, обрезал концы ножиком. Взял еще одну чистую холстину, окунул ее в шайку с водой, и стал стирать потеки крови — сначала со спины, потом с груди. Странно, но это было приятно. Хорт закрыл зашитую рану тряпочкой, примотал ее холщовым бинтом, обернув его вокруг шеи и пропустив под мышки. Помыл в шайке инструмент, завернул. И снова плеснул из баклаги в чашу.

— Выпей еще, княгиня!

Ярославна послушно проглотила обжегшую небо и горло жидкость. Снова тепло пошло по жилам, и боль свернулась маленьким-маленьким комочком — будто уснула.

— Как зовут тебя, боярин? — спросила Ярославна. — С отечеством?

— Кузьма Иванович.

— Спаси тебя бог, Кузьма Иванович. Полегчало.

Кузьма кивнул и вдруг взял с ее колен рубаху — Ярославна и ахнуть не успела. А лекарь тем временем сосредоточенно ощупал ткань вокруг ворота.

— Зарубили грубо, вот и натерло шею! — показал он ей шов. — Скажи служанкам, чтобы пересмотрели рубахи. Не то снова веред выскочит!

Он подобрал подол и собрал рубаху, предлагая ей надеть. Ярославна слегка растерялась от неожиданности, но послушно просунула голову в вырез. Присела — уже одетая.

— Ты женат, боярин? — спросила, чтобы скрыть смущение.

— Женат.

— Детей много?

— Двое. Дочке четырнадцать лет, сыну — годик.

— Что такая разница?

— Дочка от первой жены, сын — от второй.

— Первая жена умерла?

— Ушла от меня к другому.

— Венчанная? — не смогла скрыть удивления Ярославна.

— Мы не венчались.

— Почему?

— В то время не принято было. Тогда в нашей стороне с верой христианской боролись. Язычники правили. Потом они умерли, и вера вернулась. Со второй женой я венчался.

— А первая к кому ушла?

— Вышла замуж за немчина. Он богатый. Живет с ним в немецкой стороне.

— К вам ездят немцы?

— И немцы, и ляхи, и угры — из многих стран. И мы туда ездим. В прошлом году я ездил во Францию.

— Знаю! — оживилась Ярославна. — Ярослав мудрый во Францию дочку свою отдал, за короля их. Анной звали. Давно было. Не знаю даже, как ей там жилось.

— Хорошо, княгиня! Правда, король, муж ее, скоро умер. Ярославна правила Францией много лет, пока подрос сын.

— Разве может женщина править? Целой стороной?

— Может. Такое бывает.

— И у вас?

— Два века назад женщины правили нашей стороной почти восемь десятков лет. Одна за другой.

— Почему?

— Стороной правил один род, а наследников-мужчин долго не было. Или убивали их. Сын последней правительницы запретил возводить на престол женщин, с тех пор правили только мужчины.

— А если в роду снова без наследников?

— Теперь это не имеет значения. Правят не те, кто знатнее родом, а кого люди выберут.

— Как могут люди выбрать правителя? — удивилась Ярославна. — У нас князья не могут договориться, чтобы один в Киеве сел. Как может люд?

— Может княгиня. Им предлагают нескольких. За кого людей больше, того и возводят. На четыре года. Потом снова выборы.

— Шуму и крику при этом, наверное, много?

— Очень! — улыбнулся Кузьма. — Но одного все ж избирают.

— И женщину могут выбрать?

— Пока не случалось. Но уделами женщины, бывает, правят.

— А мужья?

— Мужья занимаются своим. Женам не мешают.

— Чудно ты говоришь, боярин, — задумчиво произнесла Ярославна. — Как великий князь может дать удел женщине, когда есть муж?

— Может. Если женщина умна, образована, проявила себя, как добрый правитель. У нас женщины учатся, наравне с мужчинами. Работают, как и они.

— А кто ж хозяйством занимается, детей растит?

— Муж и жена — по очереди. Правда, получается не всегда хорошо, — улыбнулся Кузьма. — Поэтому в наших семьях мало детей — не хотят женщины рожать.