Витязи в шкурах - Анатолий Дроздов (2012)

— Как случилось, что секретнейшая информация стала известна журналистке? — четко выговаривая слова, спросил президент. — Вы хоть знаете, каких усилий стоило нам сохранять ее в тайне?

— Знаю! — поспешил генерал, но президент жестом руки велел ему молчать.

— Ничего не знаете! Вдохновитель и организатор теракта Хасан жил в стране, руководство которой настроено к нам недружественно. Мы до сих пор не имеем там никакого влияния. Влияние имеет другая страна. Поэтому мне пришлось позвонить напрямую моему другу Джорджу, — слова «мой друг» президент выделил интонацией, так что ясно было, что Джордж никакой ему не друг, скорее наоборот, — и просить о личном одолжении. Кое-что пришлось объяснить. Мало того, что Джордж теперь знает о том, что у нас произошло! Надо исходить из посыла, что одолжение было оказано.

«Если теперь о чем-то попросит Джордж, отказать ему будет трудно, — понял генерал, — а еще неизвестно, что эта гнида может попросить. Ясно, что не партию в гольф».

— Власти недружественной страны активно возражали, чтобы в операции по задержанию Хасана и просмотре обнаруженных у него материалов участвовали наши специалисты, — продолжил президент. — Пришлось министру иностранных дел в срочном порядке прибыть туда с рабочим визитом и полночи уговаривать спесивых шейхов. Не буду вам говорить, чего нам стоила их сговорчивость».

«Наверное, кое-кого пришлось освободить и выпустить из страны, — подумал генерал и оценил: — Недешево стоило».

— Разрешение на участие в операции нами все же было получено, но с условием, что изъятые материалы будут просмотрены с участием местных спецслужб. Пришлось согласиться. В результате там знают, какую пленку мы искали, и что на ней запечатлено, — президент выделил интонацией «какую» и «что». — Копий у них не осталось, но информация есть. Она сохранялась в тайне, но после того как вот это сообщение, — президент постучал пальцем по листкам на столе, — появилось в Интернете, кое-где могут решить, что они не обязаны хранить чужой секрет. В первый же час после появления сообщения в сети, в мою пресс-службу обратились сорок отечественных и зарубежных средств массовой информации с просьбой подтвердить или опровергнуть факты. Пресс-служба вынуждена уйти в подполье — сейчас там не отвечает ни один телефон. Но долго это продолжаться не может. Ведь есть эта Маргарита Голуб, оставившая свой телефон и электронный адрес. И сейчас она, наверное, раздает интервью направо и налево.

— Не раздает, — поправил генерал. — Через двадцать две минуты после появления сообщения в сети, телефон и электронный адрес Маргариты Голуб были заблокированы. У квартиры ее выставлена наружная охрана, которой приказано пресекать контакты объекта с кем бы то ни было.

Президент взглянул на генерала с интересом.

— Все равно это не решает проблему, — со вздохом сказал он. — У нее может оказаться сотовый телефон, зарегистрированный на чужое имя, она может закатить публичный скандал, поднять на ноги знакомых, соседей. Даже временно изолировать ее нежелательно — журналисты пойдут по следам. Пресечение охраной контактов с источником информации, а тем более, исчезновение его только подтвердят сомнения. Кто она такая вообще, эта Голуб?

— Жена Кузьмы Телюка, одного из гражданских специалистов принимавших участие в операции. Настоящая фамилия Телюк, Голуб — это девичья. Под фамилией Голуб она стала известна как скандальная журналистка, работавшая в одной желтой газетенке. Надо сказать, имя ее достаточно известно в журналистских кругах. На этом, видимо, и был построен расчет.

— Как она узнала обо всем?

— Телюк оставил на одном из серверов письмо — на случай, если погибнет в операции. Письмо должно было придти спустя сорок дней (понятно, почему был выбран этот срок). Сервер программу выполнил, письмо было отправлено и получено.

— Почему допустили?