Ночная птица - Брайан Фриман (2018)

«Вы ведь продолжаете думать, что это я, да? – спросил Даррен в последний свой визит, прежде чем покинуть кабинет. – Но это безумие, Фрэнки. Ну считать так. Если я виновен, то вам следовало бы признать, что я знал о наличии в базе ДНК Леона. Какой смысл подставлять парня, которого никогда не найдут, верно? Да, конечно, хозяин дома вполне мог оказаться моим университетским приятелем. Так что мне было вполне по силам выяснить подноготную новых арендаторов и выбрать из них кого-нибудь с криминальным прошлым. Но тогда мне следовало бы позаботиться о том, чтобы у этого человека не было алиби на ночь убийства. А это еще сложнее. Ну если только не выпить с Леоном и не подсыпать ему в пиво «Рогипнол». Пока он спал, я вылил бы пиво из пары десятков банок, чтобы он, выйдя из пьяного забытья, решил, будто выпил все это сам. И вы думаете, все это сработало бы? Может, и да. Но сперма, Фрэнки, сперма, что они нашли в кровати Меррилин… Где я мог бы раздобыть ее? Какие ваши предположения? Что я заплатил шлюхе, которая затащила его в мужской туалет в каком-нибудь баре и поработала рукой? А потом передала мне горстку его сперматозоидов, чтобы я пристроил их рядом с телом Меррилин? Вы, наверное, считаете меня злым гением, если допускаете, что все это мне по силам. Кроме того, думаете, я не психовал бы, если б знал, что шлюха могла запомнить мое лицо и пойти с этим в полицию? Ведь тогда мне пришлось бы избавиться и от нее. Естественно, это стало бы самой легкой частью плана. Никто не ищет шлюх».

Он рассмеялся. На его лице появилось дьявольское выражение.

«Как бы то ни было, Фрэнки, вам пришлось бы поверить во все это, чтобы поверить в мою виновность. Вы же сами понимаете, что это безумие?»

Фрэнки понимала, что Даррен прав.

Это было безумием.

Но Фрэнки бросало в холодную дрожь при мысли, что сейчас Даррен рассказал ей именно то, что действительно сделал.

Глава 30

Стоя на четвереньках, Херб рисовал на тротуаре у основания башни Койт. Там его и нашел Фрост. Вокруг художника собралось человек двадцать зрителей, наблюдавших, как на асфальте появляется трехмерное изображение. Из плоскости вырастал медведь-гризли с мокрой спутанной шерстью. Животное с раскрытой пастью и обнаженными клыками стояло над мощным водопадом, и Херб последними штрихами дорисовывал нерестящегося лосося, которому предстояло стать обедом для грозного хищника.

Наконец художник выпрямился и сел на пятки, при этом бусины в его волосах застучали друг о друга, как костяшки на счетах. Подняв вверх надетые на очки увеличительные стекла, он взял термос с кофе. Потягивая напиток, увидел в толпе Фроста.

– У меня небольшой перерыв, друзья, – объявил Херб. – Старайтесь не подходить близко к медведю. Он голоден.

Он ссыпал монеты из шляпы, лежавшей рядом с рисунком, в карман своего джинсового комбинезона, заляпанного краской настолько, что пятна собирались в своеобразную радугу, и захромал к Фросту, державшему под мышкой Шака. Мужчины неторопливо пошли по пешеходной дорожке, тянувшейся по периметру парковки. Оттуда открывался великолепный вид на город, Залив и долину. Они остановились в тени башни, прямо напротив статуи Христофора Колумба.

– Я получил твое сообщение, – сказал Херб. – Говоришь, девушка пропала? Еще одна пациентка доктора Штейн?

– Ну да, тут есть определенная связь.

Херб забрал Шака у Фроста, поманил кота прядью седых волос, и тот с удовольствием принялся играть с ней.

– Я очень забеспокоился, когда узнал, что кто-то похищает этих женщин, а потом промывает им мозги.

– Он называет себя Ночной Птицей, – сказал Фрост.

– Ты понимаешь, что все это значит?

– Пока нет.

– Если это кто-то, у кого есть зуб на доктора Штейн, тогда он один из длинного списка, – произнес Херб.

– Это я знаю.

– А что насчет девушки? Давно она пропала?