Поединок во тьме - Михаил Соловьев (2015)

Толкаю свой рюкзак вперед и понимаю, о каких шкуродерах Юрка говорил. Вспомнилось, как у Джека Лондона герои застревали во всяких щелях и умирали, на белый свет глядючи. Пока ползли, столько передумал — на полжизни.

Потом рюкзак мой подхватил кто-то и в глаза мне фонариком светит. Оказывается, Заморенок. Тащит и ржет: мол, ты чего, Роин, как Вовка, в темноте видишь, фонарь не включаешь? А и действительно, я от переживаний своих даже про свет забыл. Так в темноте и перся на левашино шуршание. А Замора даже чуть больше стал, как мне показалось. Думаю:

«Вот еще один хозяин подземного мира нарисовался…»

А он речь толкает:

— Короче, пацаны, сейчас лагерь ставим и катимся территорию смотреть. Надо вам, пока время есть, немного осваиваться, чтобы норы здешние почуять и основные дороги запомнить. Начнем отсюда. Обернитесь и запомните, как дыра эта выглядит. До этого места добрался — считай, выскочил. Здесь, внизу, хоть и опасно, но фарту вашего жиганского еще никто не отменял, так что пускай фраерские гуси плачут, а вы осваивайтесь…

27. Р. Пашян

Экскурсию Замора нам провел честь по чести. Когда к его основной нычке пришли, даже не поняли сначала, где она. Забирались через зарушенный штрек. Крепи, когда падали, ловко так легли, Юрка потом завал разобрал, а под ним щель на полметра осталась. Мы в нее и заползли гуськом.

Заморенок, когда шел, иной раз просил остановиться и замолчать. Прислушивался все да воздух нюхал. Постоит, ноздрями потянет в себя, тишину поизучает с полминутки и бормочет под нос:

— Никого…

Потом еще понюхает, послушает и шепчет:

— Пошли…

Когда в его затарку пробрались, успокоился я. Большая часть норы деревом отделана. Температура выше шахтной, хотя и прохладно, но скорее сыро. Пока отдыхали, пробрало меня даже под бушлатом.

Штрек дверью закрыт. Юрка смеется: здесь, говорит, собирал. Иначе никак. Без двери — влага. Потащил туда.

— Экскурсия, — говорит.

Штрек слепой оказался — аппендиксом. Слепой и короткий. В дальнем краю ручеек по стенке бежит. Дыру еще заметил небольшую под потолком, но спрашивать не стал. Вдруг у мелкотравчатого хозяина выход запасной имеется? Тайный. Захочет, сам покажет, а на нет и суда нет — Замора пока сомневаться в себе повода не дал.

Палатки ставим. Вещи сгрузили. Температура внутри домиков цветастых другая, и сырости подвальной нет. Уютно. Юрка из сидора две планшетки достает.

— Карта, — говорит, — если потеряетесь. Вот мы. Вот выход. Основные приметы нарисованы. Побежали теперь на Вовкину территорию, переходы и нычки смотреть.

На фанерках карандаши закреплены, все честь по чести, но видно, что рисунок несвежий.

Леваша его и так крутил, и эдак.

— План тожэ от пацанов тваих остался? — интересуется настороженно так.

Замора ржет.

— Не боись, — говорит, — эти живые. Для туристов делал пару лет назад.

— Турыстов?

— В Слюдянке сильно не поворуешь, тут ход ментовской, а жить как-то надо. Так что я в основном туристов сюда вожу.

Смеюсь:

— Их тоже в бушлаты одеваешь?

— Да нет, — улыбается Юрка. — Те в своих фирменных причиндалах лазят. Люди небедные.

— А что тут есть поглядеть?

— Водопады. Апатиты. Жилы вскрытые. Один из туристов все по рудничным дворам бегал. «Зона, зона», — орал.

— Какая здэсь зона? — Леваша удивляется.

— Вот и мне невдомек было, — продолжает Юрка. — Поинтересовался, а он мне книжку подарил. «Пикник на обочине» называется. Там зона была, где непонятно что произошло. Так же заброшенные вагонетки валялись. Оборудование. Опасностей всяких полно, а те, кто тащил оттуда всякую всячину, сталкерами назывались.

Я-то эту книжку знаю, а вот Леванчик, похоже, нет.

— Дашь почытать? — спрашивает.

А у меня и глаза на лоб. Ничего себе, паренек разошелся. На пользу командировочка.