Женщина в Восточном экспрессе - Линдси Эшфорд (2019)

– Конечно, то, что вы видите на уровне земли, появилось через тысячу лет после потопа. Большинство не осознает, что временной период между Ноем и Навуходоносором такой же длинный, как тот, что отделяет Навуходоносора от наших дней.

Он указал на дно ямы.

– Идите сюда, встаньте на последнюю ступеньку.

Спускаясь, Агата случайно наступила на камень и покачнулась, ища опору. Сзади на плечо легла рука, поддерживая ее.

– Осторожнее – здесь крутая лестница.

Агата почувствовала на шее теплое дыхание Макса.

– Спасибо, – прошептала она.

Наконец достигли дна. Какое-то время Леонард молчал. Создавалось ощущение, что они находятся в церкви, в ожидании службы.

– Вы только что прошли десять тысяч лет существования человечества, – сказал он наконец. – Сейчас мы стоим на девственной почве, а в слое выше найдены фрагменты тростниковых хижин, построенных первыми обитателями этих мест – тогда здесь был остров посреди болота.

Агата почувствовала, как по спине пробежала дрожь.

– Как здорово быть первооткрывателем…

– Ну конечно, предстоит еще много открытий… – Лицо Вулли было в тени, однако тон – приглушенный, с ноткой возбуждения – выдавал неприкрытую гордость. – А сейчас вернемся в эпоху Авраама.

Бродя по руинам, он вдохновлялся и буквально оживлял их: водил по узким улочкам, делал вид, будто стучится в двери, объяснял, что благодаря найденным клинописным табличкам стали известны имена жителей. Купец, портной, ювелир или школьный учитель – Леонард Вулли знал, насколько успешно шли у них дела, сколько у них было детей и в каком возрасте они умерли.

Он как раз показывал место бывшей гостиницы, когда подъехал Майкл на «Королеве Мэри» и предложил подвезти до дома.

Нэнси, которая присоединилась к ним наверху, обернулась к Агате.

– Вы не против, если я вернусь? Я бы полежала…

– Конечно! Хотите, поеду с вами?

– Нет-нет, вы оставайтесь и дослушайте, вы ведь за этим и приехали. Со мной все будет в порядке.

Вулли несколько театрально кашлянул: ему явно не нравилось, когда «спектакль» прерывали. Хлопнула дверца машины, и Нэнси унеслась в клубах пыли.

– А теперь к храму Луны. – Леонард мотнул головой в сторону зиккурата, ступенчатые стены которого отбрасывали на песок зловещие тени, и повел Агату и Макса наверх по наружной лестнице с двумя параллельными рядами ступеней. – До того, как Аврааму велели покинуть Ур и почитать Иегову, он верил в бога Луны. Вообще, Луна считалась главным божеством по всей Аравии; недаром в символе Ислама фигурирует полумесяц.

Леонард вошел в некое помещение, служившее, по его словам, «передней».

– Придется пройти вон там. – Он показал на узкую арку не более пяти футов высотой. – За ней винтовая лестница довольно клаустрофобного вида: древние шумеры были немного пониже нас.

Он взял с полки масляную лампу и зажег.

– Идите за мной.

Леонард, худой и жилистый, проворно исчез в арке; Агате пришлось пролезать боком, иначе бедра застревали.

Небольшой коридор привел ее к подножию извивающейся лестницы из саманного кирпича, едва заметной в неверном свете лампы. Пришлось нагибаться, чтобы не стукнуться головой о крышу. За поворотом Агата оказалась почти в полной темноте. Где-то впереди разносилось эхо шагов Леонарда. Он не сказал, сколько ступенек нужно пройти и далеко ли до храма. Агата почувствовала, как по спине стекает струйка пота. Воздух был сухим и пыльным. Неожиданно ее охватила паника. Не в силах идти вперед, она шагнула назад, тщетно пытаясь развернуться в узком проходе…

– Ой!

Она совсем забыла, что Макс шел за ней следом, и по инерции врезалась в него спиной, невольно прижавшись ягодицами к его бедрам. На долю секунды панику затмила проскочившая искра возбуждения: что-то давно забытое встрепенулось из глубины глубин, шевельнулось, вспорхнуло легкими бабочками…

Агата отпрянула, спотыкаясь.

– Ой, простите, я…