Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен (2015)

– Это Микаэль. Мы с одним из наших помощников, имя которого вам знать необязательно, семь минут назад зафиксировали, что Хафез эль-Ассад покинул полицейское управление и теперь спускается по лестнице с моста Тиетген на один из перронов вокзала. Как прикажете с ним поступить?

Как им поступить, разве не очевидно?

– Следуйте за ним. Если будет возможность сделать это незаметно для окружающих, возьмите его. Не отключай мобильный, чтобы я мог быть в курсе происходящего. И позаботьтесь о том, чтобы он ни в коем случае не обнаружил ваше присутствие.

– Нас двое, мы прикроем друг друга в случае необходимости. Будем держаться на расстоянии от него, не беспокойтесь.

Курт улыбнулся. Вторая хорошая новость за день. Возможно, все еще обойдется.

Он вернулся в постель и прилег рядом с умирающим телом, вдавив «Нокиа» в подушку под своим ухом. Здесь сталкивались два бескомпромиссных и очень разных мира. Жизнь и смерть, проще говоря.

Пролежав несколько минут и ощутив, что дыхание Беаты почти замерло, он услышал в трубке шепот:

– Мы в электричке, направляющейся в Тоструп. Возможно, он приведет нас к своему истинному месту жительства. Мы сидим в разных концах вагона рядом с дверями, так что гарантирую: парень никак не проскользнет мимо.

Курт похвалил его, а затем повернулся к жене и положил пальцы ей на шею. Пульс все еще прощупывался, но очень слабый и капризный, как сама смерть.

На мгновение он прикрыл глаза и предался грезам о румяных щеках и звонком смехе, прогоняющем прочь все волнения. «Невозможно поверить в то, что она когда-то была молода», – подумал он.

– ВОТ! – довольно громко прозвучало из мобильника.

Курт встрепенулся.

– Парень вышел на Брёндбюостер. Уверен, что он направляется к вам, Курт.

Неужели прошло так много времени? Вад стряхнул с себя минутное забытье и принял полусидячее положение, приложив телефон к уху.

– Держитесь на расстоянии, здесь я сам позабочусь о нем. Только будьте осторожны – парни из полицейской академии проводят свои занятия прямо напротив. Носятся, изображая нарушителей и полицейских…

Курт улыбнулся. Гостю будет оказан теплый прием.

Он хотел сказать Беате, чтобы она немного потерпела, он скоро вернется, но тут увидел, что глаза ее раскрыты, а шея запрокинута назад.

На несколько секунд он затаил дыхание, а затем принялся жадно хватать воздух, глядя на тусклые мертвые глаза возлюбленной. Они были направлены в ту сторону, где он только что лежал, словно в последний момент Беата пыталась его увидеть. А он проспал, и это было ужасно. Его не оказалось рядом, когда она нуждалась в нем…

Курт почувствовал слабую пульсацию в районе диафрагмы. Затем она распространилась по всему телу с неуправляемой скоростью и достигла грудной клетки, сжав горло судорожным шоком, вылившимся в какой-то гортанный звук. Его лицо исказилось почти до боли, и протяжный практически неслышный вой добавился к рыданиям.

Так он просидел несколько минут, держа тело за руку, затем прикрыл ей глаза и поднялся не оборачиваясь.

Биту, которой его сыновья отбили тысячи теннисных мячей, Курт нашел в кладовке рядом с гостиной. Он взвесил снаряд в руке, одобрив его солидный вес, затем вышел во двор и притаился за углом сарая.

С улицы доносились громкие крики и веселые советы – там курсанты полицейской академии полным ходом осуществляли свои мечты по отделению зерен от плевел. Курт собирался теперь заняться тем же самым. Он собирался ударить Хафеза эль-Ассада по шее, если получится, а затем быстро перетащить тело в дом. А когда игрища на улице завершатся и опустится тьма, придут два помощника и помогут ему затащить тело в бокс…

В кармане загудел мобильный.

– Да, – прошептал он. – Вы далеко?

– Стоим на развилке Вестрегэде и Брёндбюостервай. Он исчез.

Курт нахмурился.

– Что?

– Парень устремился к веренице красных таунхаусов и пропал.