Тринадцать свадеб - Пейдж Тун (2017)

— Да-да, немного уже надоело, — шутит она, отмахиваясь от меня. — И что за чертовщина творится с погодой? Я-то думала, что в Сиднее должна стоять жара!

— Так осень же, дурочка, — закатываю я глаза. — Возвращайся-ка летом.

— Нечего шутить тут, — говорит она со всей серьезностью.

Я в Сиднее, а Бриджет приехала в гости. Обратно в Соединенное Королевство я не вернулась. Нет-нет, не вернулась. Я провела Рождество с Локи в Перте, и с того самого момента, как я его встретила, мой мир закружил вокруг своей оси чуточку ритмичнее. Благодаря ему я обрела равновесие. Так, в промежуток между Рождеством и Новым годом я позвонила Саймону, редактору Hebe, и выложила ему все начистоту. Разговор вышел неприятным и трудным, но мне нужно было добиться от него понимания, прежде чем просить поддержать. Даже если бы Алекс не был одной из причин, мне хотелось быть ближе к дому, помогать матери и присматривать за отцом. Не знаю, сколько еще ему осталось.

Хотя Саймон, естественно, и расстроился, он разрешил мне остаться в Австралии и не настаивал, чтобы я вернулась в Лондон и отработала время до увольнения.

Весть о том, что я не вернусь, очень расстроила Бриджет. Она была лучшей соседкой по комнате и, что еще важнее, лучшей подругой, которая когда-либо была у меня. Я знала, что буду ужасно по ней скучать, но она сказала, что все понимает, и пообещала выхлопотать пресс-тур в Австралию, как только подвернется такая возможность. Она сдержала свое слово. Она приехала неделю назад, согнувшись под тяжестью бесконечной клади, еще и с чемоданом в придачу, в котором были упакованы мои оставшиеся вещи. Ей настолько здесь нравится, что она подумывает о том, чтобы немножко задержаться. Будучи фрилансером, она, без сомнения, может писать статьи в Австралии и протянуть на эти средства.

После Нового года мы с Локи собрали вещи и, попрощавшись с его веселым, дружелюбным, радушным и слегка взбалмошным семейством, отправились в Сидней в собственное странствие. Мы нашли маленький номер в Мэнли рядом с пляжем, и я поговорила со всеми своими старыми контактами, пытаясь найти работу в каком-нибудь фотоотделе. К своему изумлению, я узнала, что моя старая-старая начальница в австралийском филиале Hebe подала заявление на увольнение. И вот я предложила свою кандидатуру на должность фоторедактора — и получила ее. А Локи между тем устроился на работу на стройке, которую планирует совмещать с выступлениями.

Мы пробыли в Сиднее более двух месяцев, и живется нам хорошо.

Но я все еще вспоминаю Алекса. Как же без этого, если он каждый день шлет мне электронные письма? Однажды утром, без сомнения, придя на работу, я увижу, что входящих писем нет, и мне все еще не совсем понятно, какие чувства у меня это вызовет. Потому что сейчас, когда я вижу его имя, то цепенею, недоумевая, что же он мне скажет в этот раз. Сегодня утром я увидела: «Я люблю тебя. Я не оставлю попыток».

Отец Уильям говорил, что ему пришлось вернуться, чтобы двигаться дальше, поэтому он вернулся в Южную Австралию. Допустим, что-то в этом и есть. Может, я должна вернуться в Лондон и встретиться с Алексом, прежде чем я на самом деле смогу двигаться дальше. Но я еще не готова на такой шаг. Если я снова его увижу — возможно, не смогу устоять. Нас неудержимо влечет друг к другу, но я думаю, что это не нормально: порой влечение может отравлять жизнь.

Рассуждая логически, прихожу к выводу, что мы едва ли могли бы начать все заново. Наши отношения всегда стояли на шатком фундаменте. Ему нужно время, чтобы приспособиться к жизни без Зары, а мне — быть с кем-то, благодаря кому я чувствую себя счастливой, любимой и защищенной. Но это только в те моменты, когда рассуждаю здраво.

Все остальное время — я все еще люблю его. Даже несмотря на боль, которую он мне причинил.

— Ты же придешь вечером, да? — спрашиваю Бриджет.

— Да, а что?

— К нам на ужин придет босс Локи со своей женой. Мне хотелось бы, чтобы ты тоже с ними познакомилась.