Небеса в бездне - Эдриенн Янг (2019)

Халвард вздохнул и понурил голову, когда рукоятка топора ударилась о дерево и топор с глухим стуком упал на землю.

– Еще раз, – приказал Фиске, подходя к дереву и поднимая топор.

Еще раз.

Голос Ири эхом раздавался у меня в голове.

Еще раз, Элин.

Халвард встряхнул руками, прежде чем снова взять топор, но не стал спорить. Он снова выставил вперед локти и метнул оружие. И на этот раз промахнулся, лезвие ударилось о дерево под углом, и топор отскочил влево.

Фиске снова вернулся к нему с топором, глядя поверх меня, и я поняла, что он смотрит на что-то у меня за спиной. Обернувшись, я заметила Гайду, стоявшую на тропинке. Ее длинные темные волосы были заплетены в две косы, концы касались ее ладоней, сжимавших большой живот. Она пристально смотрела на меня, в ее прищуренных глазах светилась та же ненависть, что и вчера.

Я смахнула опилки с колен, проведя изогнутым концом инструмента по верхней части деревянного бруска, чтобы придать ему округлую форму. Фигурка матери, которую хранил мой отец, так износилась, что приобрела лоснящийся темно-серый оттенок. Он каждую ночь сжимал ее в мозолистых ладонях, нашептывая молитвы о душе матери, и я делала то же самое для Ири. А затем мы менялись фигурками, опустившись на колени в свете пылающего очага в нашем доме у фьорда. Я поднесла брусок к лицу и вдохнула свежий аромат древесины. Я всегда верила, что душа мамы нашла дорогу в Солберг. И они с Ири снова встретились.

Фиске заставлял Халварда метать топор до тех пор, пока он три раза подряд не попал точно в отметину, оставленную на стволе. Только после этого он отпустил брата, и Халвард бросился ко мне, скользя в снегу, и плюхнулся на землю рядом. Его колени коснулись моих ног, когда он наклонился, разглядывая фигурку.

– Это твой брат? Тот, который умер? – Его обрамленные густыми ресницами глаза сверкнули, когда он взглянул на меня. У него были голубые глаза, как у Фиске, но другого оттенка. Темные. Как буря.

– Моя мама. – Я протянула ему фигурку, и, повертев ее в руках, он внимательно осмотрел ее со всех сторон.

И улыбнулся мне.

– Что?

Он пожал плечами, возвращая мне фигурку.

– Мне нравится.

– Разве у тебя нет такой же, изображающей отца?

Он покачал головой, состроив гримасу.

– Почему?

– У нас это не принято, – вмешался Фиске, приближаясь к нам.

Я опустила глаза на незаконченную фигурку. Голова и плечи уже были готовы, но все остальное еще представляло собой деревянный брусок. Халвард порылся за пазухой и зажал что-то в ладони. Когда он разжал ее, я увидела круглый и плоский камень. На нем были вырезаны слова, которые я не смогла прочесть. Точно такой же камень Ири прятал у себя под рубахой перед Адалгилди.

– И что там написано?

– Alasal. Хранитель души, – с гордостью ответил он. – Это мой taufr – талисман.

Я взяла его и повертела в руке.

– А для чего он?

– Он меня защищает.

– Как?

– Ты даришь его тому, кого хочешь защитить. И талисман сообщает богам, что ты хранишь в своем сердце другую душу. Мама сделала его для меня.

Тень проходящего мимо Фиске накрыла меня. Он снял рыболовную сеть с железного крюка на стене дома. Судя по всему, он собирался на реку.

– Я… – Этот возглас вырвался у меня, как только он ступил на тропинку, но я тут же закрыла рот, изо всех сил сжав в кулаке деревянную фигурку.

Но он уже обернулся, сеть болталась в его руке.

– В чем дело? – В его голосе не было уже привычной мне злости.

Я снова закусила губу.

– Я могу помочь тебе с рыбой.

Он удивился, и на мгновение мне даже показалось, что догадался о моем плане. Юноша покачнулся на пятках, уставившись в снег, а затем поднял глаза к верхушкам деревьев. Его ладони крепче сжали сеть.

– Ладно.

Халвард застонал и упал навзничь на снег, широко раскинув руки.

– Пойдем с нами. – Я встала, убирая фигурку за пазуху.