Охотник на кроликов - Ларс Кеплер (2017)

Рука с ножом опустилась, потом взлетела и замерла. Абсалон с всхлипом втянул в себя воздух и опустил глаза. Лезвие целиком вошло ему в живот.

На рубашке ширилось пятно крови.

Когда незнакомец выдернул нож, следом за лезвием хлынул поток крови, кровь выплеснулась на пол между ногами Абсалона.

– Папа, – испуганно сказала Эльса и положила ложку на стол.

Абсалон стоял неподвижно, кровь лилась в его заправленную рубашку, стекала в брюки и выливалась над ступнями.

– Вызови “скорую”, Керстин, – потерянно сказал он и сделал шаг назад.

Незнакомец рассматривал его. Потом медленно занес руку с ножом.

Эльса бросилась к Абсалону, обхватила его ногу так, что он пошатнулся.

– Папа, папочка! – плакала она. Схватила со стола его салфетку, приложила ему к животу, а человеку в маске крикнула: – Дурак! Это же мой папа!

Как во сне, Керстин приблизилась, оторвала Эльсу от мужа, взяла девочку на руки, ощущая, как дрожит ее маленькое тельце, и крепко обняла.

Петер заполз под стол и сидел там, обхватив голову руками.

Незнакомец с интересом посмотрел на Абсалона, отвел кроличьи уши от лица, медленно повернул нож в воздухе и вонзил его Абсалону в бок.

От взрыва боли Абсалон закричал.

Мужчина выпустил рукоятку, оставив нож в теле своей жертвы, лезвие застряло между нижними ребрами.

Абсалон завалился на бок, но упал на стол, скользнул окровавленной рукой по столешнице, опрокинул стакан с молоком.

Незнакомец высвободил мачете из петли на куртке и снова приблизился к Абсалону.

– Не надо! – крикнула Керстин.

Абсалон опустился на стул, выставил перед собой руки, помотал головой.

– Пожалуйста, не надо, – плакала Керстин.

Лампа над столом медленно поворачивалась. Свет обеих лампочек накаливания отражался от клеенки. Молоко громко капало на пол.

– За что? – задыхаясь, спросил Абсалон.

Он вспотел и быстро дышал, у него развился шок. Человек в маске стоял неподвижно, глядя на него.

– Вы, наверное, ошиблись адресом, – дрожащим голосом сказала Керстин.

Эльса извернулась у нее на руках, пытаясь увидеть, что происходит, пытаясь освободиться из рук матери.

Нитка крови, покачиваясь, тянулась со стула.

Секундная стрелка стенных часов медленно двигалась вперед.

Где-то играли дети; прозвенел велосипедный звонок.

– Мы самые обычные люди, у нас нет денег, – еле слышно продолжала Керстин.

Петер сидел под столом, не сводя глаз с отца.

Абсалон попытался что-то сказать, но отрыжка наполнила его рот кровью. Он сглотнул, закашлялся, снова сглотнул.

Соседская машина свернула и остановилась на площадке возле их дома. Дверцы открылись, захлопнулись. Из багажника доставали пакеты с продуктами.

Рубашка Абсалона была уже темно-красной, почти черной. Кровь стекала со стула непрерывным ручейком, лужа доставала уже до Петера.

– Папа, папа, папа, – тоненько всхлипывал мальчик.

Человек в маске взглянул на часы и схватил Абсалона за волосы.

– Можно увести детей? – спросила Керстин и вытерла слезы со щек.

Эльса всхлипнула, и у Керстин сузилось поле зрения. В голове поднялся звон, когда она увидела, как побелели губы мужа.

Ему сейчас очень больно.

Незнакомец нагнулся и что-то прошептал Абсалону. Отрезанные кроличьи уши болтались у его щеки. Он снова распрямился, Абсалон взглянул ему в глаза и кивнул.

Незнакомец не торопясь отвел голову Абсалона в сторону и занес мачете.

Лампа над столом завертелась в другую сторону.

Петер замотал головой. Керстин хотела крикнуть ему: “Закрой глаза!”, но не смогла произнести ни слова.

Мужчина в маске с силой, наискось рубанул Абсалона по шейным позвонкам.

Кровь брызнула на плиту и дверцу духовки.

Мертвое тело повалилось на пол, ноги продолжали дергаться, пятки колотили по линолеуму.

Петер глядел на отца, открыв рот.