Нарушенная заповедь - Ирина Грин (2017)

– Меня интересуют две вещи. Первая: почему вы устроили этот спектакль с признанием в убийстве после того, как обзавелись стопроцентным алиби? И вторая: кто заказчик? Слежка такого масштаба – вещь дорогая, не всякому по карману, поэтому я бы сказал, что заказчик – вы. Но ваши слова, что он еще не получил последний отчет… – Рыбак задумался.

Не прост Молчанов, совсем не прост. Этими фотографиями спокойно можно утопить Асю. Представить все, как необходимую оборону, – вот и мотив. Мотивы Стаса тоже лежат на поверхности. Привык жить на широкую ногу, а тут – ни денег, ни жилья. Зато имеется свояченица, у которой все это есть.

– Зачем вы мне все это показали? – спросил Иван, передавая конверт Молчанову.

– Я не ожидал, что вам известно о покушении Орлова на Асю.

– Мне известно, и что дальше?

– Дальше? Мне кажется, вы со следователем, который ведет дело об убийстве, друзья. – Иван неопределенно пожал плечами. – Что, если сообщить ему о разгульной жизни Орлова за границей, не раскрывая источника информации? И прозрачно намекнуть, что ноги вполне могут расти оттуда. Чем не версия?

– Вот вы ему и расскажите, откуда ноги растут! – Иван стукнул ребром ладони по столу. – А мне расскажите, кого вы покрываете.

– Я? – Молчанов удивленно посмотрел на Рыбака.

– Нет, я! – ответил Иван и вдруг понял – кого. – Что, Артем не объявлялся? – спросил он как бы невзначай.

– Нет, – Молчанов медленно покачал головой, и Рыбак понял: не врет.

Глава 38

Артем свернул на обочину, остановил машину и уткнулся лбом в рулевое колесо. Как же он устал! Всю ночь гнал под сотню и только к утру сбавил обороты – не хотелось нарваться на гаишников. Да и вообще не хотелось ни на кого нарываться, поэтому днем он старался пробираться окольными путями, которые не всегда пролегали по хорошей дороге.

Судя по навигатору, до поворота на горную трассу осталось чуть больше десяти километров. Хорошо бы где-нибудь перекусить и выпить кофе. Честно говоря, есть абсолютно не хотелось, но одно дело – трасса, а другое – горный серпантин, по которому он если и ездил, то исключительно в качестве пассажира. Причем по дорогам Швейцарии. Здесь же, когда полагаться приходится только на себя, нельзя пренебрегать ничем.

В небольшом придорожном ресторанчике ему смогли предложить только самсу – что поделать, мертвый сезон, клиентов совсем мало. Зато самса оказалась отменной: тонкое слоеное тесто с начинкой из обжигающе-острой баранины, сдобренной неимоверным количеством специй. Когда Артем попросил кофе, хозяин, пожилой татарин с вислыми, как у запорожского казака, усами, недовольно поцокал языком, но заказ принес. Артем подумал, что недовольство вызвано нарушением традиций – к самсе принято подавать зеленый чай, – но ошибся. Кофе был никаким. Скорее, это был даже не кофе, а какой-то злаковый суррогат. Артем возмущаться не стал, выпил две чашки и, расплачиваясь, уточнил, сколько еще осталось до поворота в горы. Хозяин снова зацокал языком и предложил остановиться у него на ночлег. Однако предложение это никак не стыковалось с планами Артема. Ему хотелось как можно быстрее добраться до цели. И пусть он не попадет сегодня туда, откуда все это началось, можно переночевать в туристическом приюте, расположенном рядом, на плато. А завтра со свежими силами выполнить задуманное. Если же он останется здесь, то с утра придется преодолеть самый трудный участок пути, и, может статься, на вершине он окажется не в лучшей форме. Вежливо отказавшись, Артем попрощался с радушным хозяином и вышел в ночь.