Да победит разум - Эрих Фромм (2021)

Индивидом руководят и манипулируют не только в сфере производства, но и в сфере потребления, в которой потребитель, казалось бы, реально может сделать свободный выбор. Будь то потребление еды, одежды, алкоголя, сигарет, кино или телевизионных программ везде используется мощный аппарат внушения; используется с двоякой целью: во-первых, для того, чтобы усилить аппетит к приобретению новых вещей, и во-вторых, для того чтобы направить этот аппетит в русло, наиболее выгодное для прибылей промышленности. Объем капитала, вложенного в производство потребительских товаров и в конкуренцию между несколькими гигантскими предприятиями, требует не оставлять потребление на волю случая и не оставлять потребителю права свободного выбора в отношении того, что он хочет купить. У потребителя должны постоянно «течь слюни»; компании должны манипулировать его вкусами, управлять ими и делать их предсказуемыми. Человек превращается в «потребителя», в вечный пылесос, единственное желание которого заключается в том, чтобы потреблять все больше и больше «лучших» вещей.

Советский Союз в этом отношении служит нам грозным предостережением, показывая, куда придет западное индустриальное общество, если будет идти в нынешнем направлении. У нас на Западе возникло управленческое индустриальное общество, основой которого является «организованный человек»; Россия же, перепрыгнув через промежуточный этап, в котором мы пока еще пребываем, довела развитие до своего логического конца, назвав его марксизмом и социализмом. Главное отличие между «социализмом» и «капитализмом» заключается не в национализации средств производства (отмене частной собственности). Это всего лишь технический инструмент, позволяющий добиться более эффективного производства и планирования. Советская система – это эффективная, полностью централизованная система, которой управляет промышленная, политическая и военная бюрократия; это результат завершенной «управленческой», а не социалистической революции. Советская система не противостоит капиталистической системе, она, скорее, является образом того, во что превратится капитализм, если мы не вернемся к западным принципам гуманизма и индивидуализма.

Если концентрированная собственность, бюрократическое управление процессом производства и манипулирование потреблением являются сущностными элементами капитализма XX века, то разница между советским коммунизмом и капитализмом представляется скорее количественной, нежели качественной. Если капитализм, как утверждал Кейнс, может выжить только при значимой доле социализации, то с таким же основанием это можно сказать и о советском коммунизме – он может выжить только при условии включения в свою структуру элементов капитализма. Действительно, советская система и западная система столкнулись с одними и теми же проблемами индустриализации и экономического роста в высокоразвитом централизованном управленческом обществе[76]. Обе системы используют методы менеджеристского, бюрократически управляемого массового общества, которое характеризуется возрастанием степени человеческого отчуждения, приспособления к группе и преобладанием материального интереса над духовным; обе системы порождают «человека организованного», которым управляют бюрократия и машины, но который тем не менее верит, что следует возвышенным гуманистическим идеалам.

Сходство между советской системой и «капитализмом» великолепно демонстрируют данные по классовой стратификации и образовательным целям в Советском Союзе; сравнение показывает, что во многих отношениях советская система напоминает капиталистическую систему XIX века, а в некоторых отношениях даже более современная и «передовая», чем западная система. Это сходство становится еще более разительным, если мы примем во внимание фактор, который, по мнению Запада, является краеугольным камнем капитализма, – денежное стимулирование. Как обстоят дела со стимулированием в Советской России?