Скажи, что ты моя - Элизабет Нуребэк (2019)

Я сложила карандаши и ластики в пеналы, собрала использованные салфетки, пустые стаканчики и листочки, на которых мы делали расчеты. Наклонилась, случайно задев Фредди, и перегнулась через стол, чтобы собрать мусор с другого конца. И тут почувствовала, что он кладет руку мне на талию, словно желая поддержать меня. Я постаралась растянуть удовольствие. И стояла в этой позе слишком долго.

– Все хорошо? – прошептал он.

– Угу.

Я снова посмотрела ему в глаза и положила руку ему на плечо. Мне хотелось бы так и стоять, но это выглядело глупо. Я отошла к мусорному контейнеру и выбросила мусор.

Вернувшись к столу, я взглянула в окно. По стеклам высоких окон стекали струи дождя. Было так уютно. Это успокаивало. Казалось, ничто плохое не найдет меня здесь. Ребяческое чувство, знаю. Но я вообще ребячлива.

Движение за окном заставило меня сделать шаг назад и приглядеться. Неужели это Стелла? Женщина в сером плаще и цветной шали под ярко-красным зонтиком. Я видела ее раньше, под нашим окном. У нее пышные каштановые волосы.

Это она.

Это Стелла.

Зачем она здесь?

У нее нет никаких причин находиться здесь. Знает ли она, что я солгала? Что на самом деле я не заболела?

Возможно, мама права. Что-то не то чудится мне в вопросах Стеллы. Но мама всегда за меня тревожится. Она исходит из того, что произойдет самое страшное.

Я стояла неподвижно, скрываясь за колонной. Наблюдая, как Стелла медленно идет снаружи вдоль окон. Время от времени она останавливалась, пытаясь заглянуть в кафе.

– Белла! – услышала я голос Фредрика. – Ты идешь?

Он подошел ко мне и положил руку мне на рукав. Он читает во мне, как в открытой книге, с одного взгляда видит, что я испытываю. Интересно, видит ли он и все остальное? Мою злость, мою ненависть к маме. Подумать только – неужели я все равно ему нравлюсь?

– Что случилось? – спросил он.

– Ничего, – ответила я. – Просто мне почудилось знакомое лицо.

Он встал у меня за спиной и тоже посмотрел в окно. Стеллу было плохо видно. Однако у меня сложилось впечатление, что она действует целенаправленно, что она что-то ищет. Кого-то ищет.

Ищет меня.

Руки покрылись гусиной кожей, я обхватила себя за локти. Почувствовала, как Фредрик обнимает меня за плечи.

– Кто это? – спросил он.

Она спустилась по лестнице и скрылась в направлении улицы Вальхаллавеген.

– Да нет, я ошиблась, – ответила я. – Пойдем, купим чего-нибудь поесть.

Пока мы шли к стойке, я взяла Фредрика за руку. И крепко сжала его ладонь в своей.

Стелла

Это неправильно. Мое поведение не лезло ни в какие ворота. Я шла вдоль ряда окон рядом с входом в библиотеку КТИ, пытаясь заглянуть внутрь. При таком дожде это было невозможно.

В душе я тихо радовалась, что никто меня не видит. Никто, кроме меня, не в курсе, чем я занимаюсь. Наверное, так чувствует себя сталкер. Чувство стыда, от которого все сжимается в животе. Полная неспособность сдержаться, остановиться. Острое наслаждение, когда пересекаешь границу, поставленную собственным разумом, когда становится совершенно невозможно бросить эту затею.

Какое безумие – поехать сюда. Это просто глупо. Сколько здесь студентов? Тысячи! Хотя Изабелла рассказывала, что часто сидит в кафе у библиотеки, вероятность того, что она там сейчас, ничтожно мала. Она может быть в кампусе, а он, кажется, по размерам не меньше всего Старого Города. Она может быть дома. Может быть, она просто уехала.

Но безумие не в том, что шансы малы. Мне вообще нельзя здесь находиться, пытаться связаться с ней за пределами консультации. Я так никогда не поступаю. За всю мою профессиональную карьеру это первый случай. Что я собираюсь сказать, если столкнусь с ней? Как объясню, что я здесь делаю? Я благодарна судьбе, что Изабелла не увидела, как я ее выслеживаю.