Лабиринт Осириса - Пол Сассман (2013)

Завтракали на балконе, и атмосфера была такой, словно они пришли на первое свидание. А после еды Бен-Рой сотворил второе за утро чудо – помыл посуду.

– Кто это домашнее божество? – спрашивала Сара в шутливом изумлении.

– Кто угодно, только не я, – отвечал Бен-Рой. – К тебе кто-то залез. Не мешкай, набирай Службу спасения.

Снова смех. Самая лучшая музыка в мире.

Потом Сара легла на диван, а он положил руку ей на живот и ощутил сильные толчки, словно ребенок внутри энергично занимался фитнесом. Затем она предложила сходить в детский магазин купить вещи для ребенка. Бен-Рой ненавидел заниматься покупками, приравнивая это дело к таким неприятным вещам, как заполнение налоговой декларации. Но теперь сделал мужественное лицо и согласился. Он был рад провести время с Сарой, даже если это означало два часа таскаться за ней по магазину, пока она роется в бесконечных ползунках и миниатюрных ботиночках.

– Тебе не скучно? – то и дело спрашивала она.

– Нисколько, – лгал он.

Время пролетело незаметно, и наступил полдень. Бен-Рой повез Сару за стены Старого города в примыкающий с юга арабский район Сильван, где находилась ее экспериментальная школа. Проект предполагал интеграцию израильских и палестинских детей в месте, где они могли сообща развлекаться. Четыре года назад в школе насчитывалось тридцать воспитанников, теперь их число сократилось до дюжины, что красноречиво свидетельствовало, как шел в стране мирный процесс.

– Что происходит с поселенцами? – спросил он, когда они свернули на Маале Ха-Шалом на крутом склоне Вади Хилвех.

– Сам-то как думаешь? Все та же ерунда.

Ультраортодоксальные поселенцы из тех, которые, как правило, пользуются финансовой помощью американцев, купили рядом со школой дом и сразу стали источником неприятностей.

– На днях один из них швырнул на игровую площадку наполненный мочой пакет, – рассказала Сара. – Чуть не попал в ребенка. Еврейского ребенка! – Она с отвращением покачала головой. – Ну и другая сторона расплачивается с нами той же монетой. На прошлой неделе компания молодых арабов бросила в наш микроавтобус зажигательную бомбу.

Это стало для Бен-Роя новостью. Он так погрузился в свою работу, что даже не спрашивал, чем занимается Сара.

– По крайней мере благодаря вам психи с разных сторон сошлись во мнениях, – сострил он, но Сара не улыбнулась шутке.

– Если честно, я думаю, мы долго не протянем. Был момент, когда казалось, что проект удался. Но то, как дело повернулось сейчас… – Она потерла виски. – Говорю тебе, Арие, нашим дурдомом заправляют психи. По обе стороны водораздела. Иногда я начинаю задумываться, а хочу ли я, чтобы мой ребенок рос в этой стране.

Бен-Рой снизил скорость и взял ее за руку.

– У нашего ребенка будет самый лучший в мире дом. Самый счастливый и самый безопасный. Обещаю тебе, Сара. От всей души.

Она стиснула его ладонь и поцеловала в щеку.

– Я люблю тебя, Арие. Ты доводишь меня до белого каления, но я все равно тебя люблю. А теперь поехали быстрее, я опаздываю.

Он взъерошил ей волосы, и они помчались по склону к школе – серому бетонному зданию с зарешеченными окнами и покрытыми граффити железными воротами. Бен-Рой помог Саре выйти из машины, и они пошли к входу, не глядя на соседний дом, на крыше которого трепетал огромный бело-синий израильский флаг. Сара нажала на звонок.

– Спасибо за прекрасное утро.

– Тебе спасибо.

– Надо будет повторить.

– Непременно.

– Тосты получились отменные.

– Да пошла ты!

Они рассмеялись и ударили ладонью о ладонь. Бен-Рой хотел сказать что-нибудь еще – более важное. Объяснить, насколько много она для него значит, больше, чем что-либо другое на свете, и что он хочет, чтобы у них было общее будущее. Но не успел – дверь в этот момент открылась. Сара вздохнула, наверное, подумала о том же.

– Позвони мне, – попросила она.

– Конечно.