Лабиринт Осириса - Пол Сассман (2013)

Мальчишки пустились вдоль ряда шале, босые ноги беззвучно утопали в песке. Справа от них волны с шипением накатывали на берег, из главного здания доносилась негромкая музыка. И больше ни звука. Над морем, словно медальон, висела огромная оранжевая луна.

Добежав до последнего домика – единственного занятого в этом конце курортной деревни, – они обошли его сзади. На асфальтированной парковке стояли, приткнувшись друг к другу боками, два «лендкрузера».

– Приехали сегодня вечером. Четверо. У них куча шпионской аппаратуры.

Окна шале были плотно занавешены. Но, забравшись на кронштейн кондиционера – осторожно, чтобы не наделать шума, – можно было заглянуть между верхним краем шторы и оконной рамой. Через маленький треугольник незанавешенного стекла они увидели кровать, несколько сумок, груду металлических футляров и стол. Двое, мужчина и женщина, сидели и смотрели в открытый ноутбук, у них на головах были наушники. Еще один мужчина стоял на полу на коленях и возился с каким-то электронным устройством. Четвертый член команды – женщина – лежала на кровати и читала журнал. На подушке рядом с ней чернел пистолет.

– Что я тебе говорил, – прошептал один из мальчишек. – Шпионы!

Он произнес это громче, чем хотел. Женщина на кровати подняла голову и что-то сказала, ее спутники повернулись в сторону окна. Испуганные мальчишки спрыгнули на землю и, не в силах от страха обернуться, помчались между домиков наутек.

Когда через час любопытство взяло верх и они вернулись, «лендкрузеры» исчезли, словно их никогда здесь и не было. Мальчишки немного поспорили, не рассказать ли управляющему курортом о том, что они видели, но решили, что лучше не стоит. Индустрия туризма переживала не лучшие времена, и их могли обвинить, что они спугнули клиентов. Да и не поверил бы им никто. Поэтому они держали языки за зубами и хранили свою маленькую тайну.

Иерусалим

Когда во вторник в семь утра Бен-Рой явился в Кишле, он пребывал в хорошем настроении. Уж во всяком случае, оно было лучше, чем накануне. Детектив хорошо выспался, стояло прекрасное утро, и вечером он собирался поужинать с Сарой. Впервые с тех пор, как они разъехались, Сара вызвалась приготовить ужин, и он счел это добрым знаком.

Но стоило ему оказаться в участке, как настроение упало.

Первым делом он натолкнулся на Игала Дорфмана, следователя по делу о нападении на учащегося иешивы. Этого пронырливого, лицемерного коротышку и в лучшие времена невозможно было переносить, а тем утром – тем более. Бен-Рою вовсе не доставило удовольствия, когда он обнял его за плечи и радостно проинформировал, что дело об убийстве семинариста закрыто.

– Два часа назад арабчонок сознался, – хвастался он, посасывая дорогую сигару. – Железные доказательства. Комиссар ошалел от счастья, все возносят до небес и хлопают по плечу. Но хватит о моем. Как твое-то расследование?

Не слишком тонкий намек: уж точно не так хорошо, как мое.

Через несколько минут все еще кипящего от негодования Бен-Роя пригласили в кабинет начальника полиции Гала, где ему была устроена жестокая выволочка за его вчерашнее поведение с Натаниэлем Барреном. Как только их разговор закончился, представители Баррена подали жалобы в канцелярии премьер-министра и министра юстиции. Они протестовали против недопустимого тона, которым Бен-Рой задавал вопросы.

– Нельзя же лезть напролом и оскорблять подобных людей! – бушевал Гал.

– Баррены те еще прохвосты, сэр, – защищался детектив. – И компания, и семья. По уши в этом деле.

– А еще они в приятельских отношениях с половиной членов кнессета! У тебя есть доказательства? Твердые доказательства?

Бен-Рой вынужден был признать, что доказательств у него нет.

– Тогда уймись до тех пор, пока не будет. Ясно? Мне уже за тебя намылили голову. Больше не хочу. А теперь пошел вон.

Когда незадолго до восьми Бен-Рою позвонил Халифа, от хорошего настроения детектива остались одни воспоминания.