Седьмая чаша - Кристофер Сэнсом (2010)

Когда мы вышли на улицу, Дэниел и Минни принялись горячо благодарить нас. Гай предложил немного проводить их. Кайты радостно согласились, но их глаза тут же затуманились печалью, когда они посмотрели вслед Адаму, которого под взглядами множества любопытных уводили санитары. Мы с Бараком остановились на ступенях суда. Дождь прекратился, хотя небо по-прежнему было затянуто свинцовыми тучами.

— Харснета нет и в помине, — констатировал Барак, посмотрев по сторонам.

— Придется нам подождать.

Я смотрел на удаляющиеся фигуры Гая и Кайтов. Мой друг, склонив голову набок, прислушивался к чему-то, что говорила ему Минни.

— Старому мавру понадобится все его умение, помоги ему Бог, — проговорил Барак, в голосе которого вдруг зазвучала злость.

— Сегодняшние слушания расстроили тебя? — повернувшись к нему, спросил я.

— А какого нормального человека они не расстроили бы? Иногда…

Он замялся.

— Что?

— В последнее время, куда я ни взгляну, мне везде мерещатся сумасшествие, темнота и демоны.

— Мы обязаны найти убийцу и обязаны помочь Адаму Кайту.

Я говорил спокойно и размеренно, убеждая скорее себя, нежели его.

— Ага, и вот как раз идет человек непоколебимой веры, который, без сомнения, расскажет нам, что делать дальше.

Барак кивнул на приближающегося Харснета. Полы его плаща задирались, когда он пробирался через людское скопище у здания суда. Вид у коронера был обеспокоенный и усталый.

— Девчонка сбежала, — начал он без предисловий.

— Абигайль? — переспросил я, не веря собственным ушам. — Проститутка? Но как?

— Попросилась в нужник и выскользнула в окно. Хорошо еще окно находилось на первом этаже, поэтому она не свернула себе шею.

— А слуга Ярингтона?

— О, этот сидит под замком в Башне лоллардов. Жалкое создание. Но из него больше ничего не вытянешь.

— У меня наконец появились кое-какие новости.

Я пересказал коронеру то, что рассказал мне Тимоти. Немного подумав, тот тряхнул головой.

— Возможно, это ничего не значит. Посетитель Абигайль не обязательно должен быть убийцей.

— Но кто другой мог знать о том, что в доме преподобного живет шлюха? Если только этот таинственный незнакомец не растрепал об этом всей округе.

— Не растрепал, — твердо заявил Харснет. — Я говорил с каждым из прихожан, и все они убеждены в том, что Ярингтон свято соблюдал обет безбрачия. Он только в последние несколько месяцев стал рьяно оберегать свой дом от любых посетителей.

— Что с поисками Годдарда?

— Я опросил и лондонский Городской совет, и коронеров, и шерифов Кента, Сюррея и Мидлсекса, задавая им всем один и тот же вопрос: не проживает ли на вверенной им территории обеспеченное семейство по фамилии Годдард, сын которого ушел в монахи? Ничего. Кроме того, я с превеликой осторожностью прощупал все радикалистские церкви и религиозные группы.

Харснет бросил на меня многозначительный взгляд.

— Дело, сами понимаете, щекотливое, и хорошо еще, что мне доверяют в этих кругах. Но никто не знает человека, отвечающего описанию Годдарда.

— Может, стоит расспросить и о высоком красивом молодом человеке с темными волосами, которого описал Тимоти?

— Таких могут быть сотни, — раздраженно отмахнулся Харснет. — Но я все равно спрошу, — добавил он более спокойно. — Придется изменить планы на сегодня. Мне нужно встретиться с лордом Хартфордом. Боннер распространил аресты мясников и актеров, игравших запрещенные пьесы, до территории Вестминстера, на которую его юрисдикция не распространяется. Мы попытаемся остановить его.

Он посмотрел на расписную башню, в которой собирался парламент. Она стояла на противоположной стороне двора, а у ее ступеней, с пиками в руках, застыли двое стражников в красных мундирах королевских гвардейцев.