Седьмая чаша - Кристофер Сэнсом (2010)

— Но я уверен, что вы скрываете от нас что-то, имеющее отношение к Годдарду. Советую вам рассказать все.

Локли крепче сжал в кулаки лежавшие на столе руки — большие, грозные, огрубевшие от тяжелой работы. Его лицо побагровело.

— Да оставите вы меня когда-нибудь в покое?

Его выкрик заставил меня вздрогнуть от неожиданности, а Барака — потянуться к шпаге.

— Я ничего не знаю! Ничего! Отстаньте от меня! Всю жизнь мной кто-нибудь помыкал! Пациенты, Годдард, тот чертов брадобрей-хирург, который внушал мне, что я проклят.

Он обернулся и уставился на миссис Бьюнс.

— И ты! — Локли уронил голову на руки и простонал: — Я уже сам не знаю, на каком свете живу…

Барак был поражен таким искренним, почти детским всплеском эмоций. Этель Бьюнс стояла, поджав губы, в глазах ее блестели слезы.

— Что вы скрываете, мастер Локли? — мягко спросил я. — Расскажите, и, возможно, вам станет легче.

— Он ничего не знает, сэр, уверяю вас, — сказала миссис Бьюнс. — Видели бы вы, в каком состоянии он находился, когда я его подобрала! Последние деньги пропивал. Фрэнсис не такой сильный, каким кажется.

Локли внезапно вскочил на ноги, да так резко, что стул с грохотом полетел на пол.

— Убирайтесь отсюда! Убирайтесь оба!

— Если вы не ответите мне, вас могут арестовать, бросить в темницу, и там вас будут допрашивать уже совсем по-другому, — ровным голосом сообщил я.

— Валяйте, арестовывайте! Мне наплевать! К черту вас всех! Я возвращаюсь к своим клиентам!

Он направился к двери. Барак сделал движение, намереваясь преградить ему путь, но я отрицательно качнул головой. Локли вышел, двигаясь необычайно быстро для человека его комплекции. Миссис Бьюнс помялась и подняла на меня умоляющий взгляд.

— Фрэнсис не очень крепок на голову, сэр. То, что он говорит, — правда. Его действительно всю жизнь унижали люди, считавшие себя лучше его.

— Так поступает большинство, — неприветливо отозвался Барак.

— Но Фрэнсис не выносит этого, такое обращение дурно действует на него. Я пыталась помочь ему, но, по-моему, все закончилось тем, что он стал видеть во мне еще одного… мучителя. Но ведь это не так.

Женщина беспомощно посмотрела на нас.

— Ладно, мадам, оставьте нас пока, — велел я.

Когда она вышла, Барак категорично заявил:

— Его надо арестовать.

Я вздохнул.

— У нас нет на это полномочий. Мы расскажем о том, что произошло, Харснету, и, я уверен, он сегодня же, как только таверна закроется, пришлет сюда людей.

— А может, он тот, кого мы ищем? — спросил Барак. — Большинство людей покрылись бы холодным потом, если бы им пригрозили арестом, а этому хоть бы хны. Даже его женщина сказала, что он не в своем уме.

Я покачал головой.

— Держать таверну — хлопотное дело, и вряд ли у него получилось бы совершить все то, что сделал убийца, так, чтобы о том не прознала миссис Бьюнс. Кроме того, я не могу представить его убивающим Роджера и других. Просто не могу.

— Откуда вам знать?

Я пристально посмотрел на своего помощника.

— Если Локли действительно убийца, неужели ты думаешь, что он дастся нам живым? Нет, пусть с ним разбирается Харснет.

Глава 27

Из Смитфилда мы решили отправиться прямиком в Вестминстер, поскольку это будет быстрее, чем гнать лошадей домой, а потом искать лодку и плыть по реке. Миновав Холборн и проехав через поля, мы срезали путь и оказались на Друри-лейн. На лужайке резвились заяц и зайчиха, в упоении прыгая в своем незатейливом брачном танце.

— Весна наконец наступила, — сказал Барак.

— Да, хотя в последние дни я постоянно ощущаю холод, как будто зима задержалась внутри меня.