Узел - Оксана Сергеева (2020)

И я знаю.

Каждый раз иду и хочу ничего не чувствовать. Жду, что, вот, усядусь за общий стол, окину всех присутствующих взглядом и ничего не почувствую. Ничего! Что сейчас чувствую! И каждый раз у меня не получается. Потому что прошлое надо рубить, не оставляя хвостов, иначе когда-нибудь оно затянется удавкой на шее.

— И что? — спрашивает Таисия, уже готовая выслушать все подробности моей очередной встречи с родственниками.

— Сказала этому гондону, что трахнет он меня только мертвую.

— Иди рот с мылом помой, — шутливо рыкает на меня подруга.

— Ага, я ему прям шанс дала, — тоже хохочу, — раньше всегда говорила, что ни в жисть не дам.

— Два раза иди рот с мылом помой за такие слова! — ржет и Тоська.

— Ой, дай помаду стереть, а?

Тося приносит мне ватный диск и средство для демакияжа. Помада устойчивая — все выдержит, но мне уже хочется с себя все смыть, стереть и окончательно расслабиться. Выбрасывая использованный ватный диск, замечаю в мусорном ведре кучу осколков. Точно штуки три тарелки расколотили.

— Эт еще че такое? — приподнимаю бровь.

— Остатки перчика.

— Скучно стало, и ты решила всю посуду перебить?

— Мне нужен был драматический финал, чтобы Славик точно понял, что он в корне не прав.

— Славик это понял?

— Конечно, понял! Восемь раз уже позвонил за вечер, — довольно улыбнулась Тося, глядя в телефон.

— Тоська, ты будто первый год замужем. Че посуду-то бить? Хочешь погреметь — кидай ложки-вилки. И эффект есть, и посуда целая.

Глава 2

…А ты возьми на себя столько, сколько я взял.

Вывезешь, не сломаешься — тогда и поговорим…

Никита

— Как Сашенька? Что у вас нового? — спрашивает мама, пронаблюдав несколько моих безответных звонков Александре.

— Сашенька меня скоро бросит. Но сейчас у Сашеньки все хорошо. Гуляет где-то с друзьями.

— Не стоит из-за этого ругаться, — вздыхает она, и я точно знаю, что этот безнадежный вздох относится к моей первой реплике. — Саша еще молоденькая девочка. Ей хочется погулять и развлечься, это нормально.

— Вот она и развлекается. Я ей в этом не мешаю. Ругаемся мы не из-за этого.

— А из-за чего?

— Саша смотрит на мир глазами обиженного ребенка, а я не ее игрушка, и никогда ею не буду.

— Никита, всегда в жизни наступает момент, когда нужно что-то менять. Тебе в твоей жизни пора что-то менять.

— Мам, не начинай.

— Да я не начинаю… так… ворчу просто, — улыбается она, сглаживая неловкий момент.

— Не ворчи, у меня все хорошо.

— Вот это меня и пугает. Если мой сын пытается меня убедить, что все хорошо, значит, это не так.

Я смеюсь. Отвечаю только смехом, замечая ее внимательный, немного нерешительный взгляд. Я знаю этот взгляд. И я, наверное, знаю, что она сейчас скажет. Эта попытка, как и все другие, будет тщетной.

— Никита, позвони отцу. Он просил.

— Какому отцу? У меня есть отец?

— У него какие-то проблемы.

— Все свои проблемы он может решить без моей помощи, — отрезаю и замолкаю, не желая развивать эту тему. Не желая поднимать память.

Мама хочет каких-то изменений в моей жизни. Она хочет спокойствия, уверенности. Для себя. Мы видим и ощущаем эти моменты по-разному. Я знаю, что женитьба на Саше не будет означать стабильность. Внешние изменения — это всегда только следствие изменений внутренних, а я не чувствую толчка, не ощущаю этой зудящей внутри точки, которая обычно тянет за собой какие-то метаморфозы.

Какие уж тут метаморфозы… Сижу у матери на кухне, смотрю на глянцевую гладь остывшего кофе и снова слушаю в трубке длинные гудки. Моя Сашенька где-то с кем-то гуляет, не соизволив сообщить, где и с кем. Хочет, чтобы я искал ее и беспокоился. Очень хочет вывести меня из себя.

Сашенька тоже ждет каких-то перемен.