Блэкаут - Марк Эльсберг (2019)

– Нет, полагаю, что это один человек – тот, кто может изменить базовые протоколы, используемые во всех остальных программах. После проверки протоколов доступа к архиву исходного кода мы определили, что лишь трое имели такую возможность. Первый – Герман Драгенау, наш главный архитектор. Помимо работ по разработке программ, он может вносить изменения в стандартную библиотеку.

Хартланд вспомнил это имя. Он наводил о нем справки, когда разыскивал сотрудников.

– Драгенау в отпуске на Бали, – напомнил он.

– Да, нам это известно. Второй – Бернд Валлис. Он на лыжном курорте в Швейцарии, с ним пока тоже не удалось связаться. И последний – Альфред Торнау. Он был в списке тех, кто не смог попасть на работу. Дома вы его не застали, и разыскать его так и не удалось, насколько я могу судить.

– Мы по-прежнему ищем его, как и некоторых других, – ответил Хартланд. – Правильно ли я понимаю, у нас под подозрением три человека: один находится на Бали, второй где-то в Швейцарии, а третий бесследно исчез? Отличные новости, что сказать.

Гаага

Боллар воткнул очередную кнопку в карту Европы. После звонка из Германии он передал информацию всем офицерам связи, чтобы каждый навел справки у себя в стране. И действительно, к полудню поступили сообщения из Испании, Франции, Нидерландов, Италии и Польши. В Испании сообщали о пожаре на подстанции и двух подорванных опорах, во Франции обрушены четыре опоры, в Нидерландах, Италии и Польше – по две. При этом во всех сообщениях подчеркивалось, что данные промежуточные и, возможно, неполные, поскольку людей для проверки недостаточно. Боллар отмечал кнопкой каждую точку на карте.

– Поступили новые данные из Германии, – сообщил он. – Им кажется ошибочной наша гипотеза о последовательности диверсий. Информацию о пожаре в Любеке опровергли, но сообщили о возгорании на юге Баварии. Опоры на севере, вероятно, оказались повреждены из-за погодных условий. При этом еще одна опора предположительно обрушилась на востоке, в Саксонии-Анхальте.

– Значит, диверсий на подстанциях быть не могло?

– Для этого понадобилась бы целая армия, – заметил Франсуа.

Телефонный звонок прервал их размышления.

– Это вас, – сказал сотрудник, поднявший трубку, и передал ее Боллару.

На линии был Хартланд:

– Я уже час пытаюсь дозвониться до вас.

В первую минуту Франсуа решил, что ослышался. Итальянец пытался сбежать и схлопотал пулю в ногу. Сейчас он в больнице Дюссельдорфа. Хартланд рассказал, как упорно Манцано доказывал, что письма с его компьютера отправлял кто-то другой. Едва они закончили разговор, как Боллар вскочил с места.

– Я скоро вернусь, – предупредил он коллег.

IT-отдел располагался двумя этажами ниже. Здесь тоже пустовали многие кабинеты. Начальник отдела был в своем кабинете. За его спиной стоял кто-то из сотрудников, и оба что-то изучали с экранов четырех мониторов.

– У вас найдется пара минут? – спросил Боллар.

Начальник отдела, общительный бельгиец, много лет работал на Европол. Он кивнул.

– И мне бы хотелось обсудить это в коридоре, – добавил Франсуа.

Бельгиец был явно недоволен, однако Боллар встал у двери и своим видом дал понять, что готов ждать сколько потребуется. В конце концов тот вздохнул и направился к нему.

– Что у вас такого важного?

Франсуа отвел его на несколько шагов дальше и в двух словах рассказал о Манцано, электронных письмах и подозрениях итальянца.

– Глупости! – заявил бельгиец.

– Эти люди оставили без электричества две крупнейшие экономические зоны. Почему вы так уверены, что они не смогли проникнуть и в наши сети?

– Потому что я уверен в нашей защите!

– Другие, вероятно, тоже были уверены. Послушайте, между нами: мы оба знаем, что не бывает абсолютной защиты. И мне известно, что уже были успешные попытки проникнуть в нашу сеть…

– Но только в периферии!