Планировщики - Онсу Ким (2019)

– Тогда получается, что не я странный тип, а ты.

– Да, я странный. А ты сделал то, что следовало сделать.

А ты сделал то, что следовало сделать… Слова эти одновременно и успокоили Рэсэна, и оскорбили.

Чу поднялся с кровати, сел за стол и налил себе виски. Пустую бутылку он поставил на пол. Опустошив стакан, откупорил вторую бутылку и наполнил свой стакан до краев. И снова выпил до дна.

– Очень хотелось мне узнать кое-что. Ты виделся с этой женщиной еще раз? – спросил Рэсэн.

– Нет.

– Тогда почему ты оставил ее в живых? Думал, вернешься, не выполнив заказ, а планировщики похлопают тебя по плечу и скажут: “Ничего, в жизни всякое случается”?

– Если честно, я и сам не знаю почему.

Чу налил себе очередной полный стакан. За два года не взяв в рот ни капли спиртного, он за двадцать минут прикончил бутылку виски. И на лице его, кажется, появились признаки опьянения. Неужто верит, что он тут в безопасности?

– Ты когда-нибудь встречался с планировщиком? – спросил Чу.

– За пятнадцать лет такого не было ни разу.

– И тебе ни разу не хотелось узнать, кто всем рулит? Кто направляет все твои движения, кто переключает светофор, кто решает, когда нажимать на тормоз, когда на газ, когда поворачивать налево, когда – направо, когда надо заткнуться и когда говорить.

– Почему вдруг это стало интересовать тебя?

– Смотрел я на ту несчастную женщину, сплошь кожа да кости, и вдруг подумал: “Кто они такие, эти гады, что называются планировщиками?” Если честно, эту женщину можно было убить одним указательным пальцем. Она так перепугалась, что будто примерзла к полу. Смотрел я, как она трясется от страха, смотрел – и вдруг захотелось проверить, что это за сволочи сидят где-то там за столом, вертят ручку и сочиняют вот такие проекты.

– Вот уж не знал, что ты способен на любопытство столь романтичного толка, – насмешливо заметил Рэсэн.

– Романтика или любопытство здесь ни при чем. Смысл в том, что до меня только в ту минуту дошло, каким тупым, каким дураком, каким идиотом я был все это время, – с раздражением сказал Чу.

– Планировщик такой же убийца, как и мы. Если ему поступает заказ, он разрабатывает план. Над ним сидит другой планировщик, управляющий им. И если подниматься все выше, то, как ты думаешь, кто в конце концов окажется на самом верху? А никто. То, что находится на самом верху, – просто стул, на котором никто не сидит.

Чу возразил:

– На этом стуле точно должен кто-то сидеть.

– На нем никто не сидит. Это просто стул. Стул, на который может сесть любой. И этот пустой стул, на который может сесть кто угодно, решает все.

– Я не понимаю.

– Это система. Ты ведь думал, что все разрешится, если с ножом в руке ты доберешься до того, кто сидит на самом верху, и убьешь его, так? Однако там, наверху, никого нет. Там только пустой стул.

– Я прожил в этой помойке двадцать лет. Скольких старших товарищей убил – не счесть. И друзей приходилось убивать, и младших коллег. Одному из них на первую годовщину дочки я подарил детский костюмчик. И что получается, по-твоему? Что все эти годы я жил, выполняя приказы пустого стула? А ты по его приказу сломал шею женщине, от которой и так остались кожа да кости.

Чу поднял наполненный до краев стакан и резко опрокинул в себя. Рэсэн выровнял дыхание и тоже налил себе. Однако он не стал пить виски, а глотнул пива. Робкое признание, оправдание – что он не сломал шею женщине – поднялось изнутри и уже было готово сорваться с губ, однако вместе с пивом, словно оскользнувшись на нем, опустилось назад.

– Я не могу срать в штаны из-за того, что унитаз грязный, – сдержанно сказал Рэсэн.

Чу насмешливо глянул на него:

– А твоя манера говорить все больше похожа на манеру Енота. Но это нехорошо. Те, кто только и умеет, что складно болтать, всегда получают по затылку.