Планировщики - Онсу Ким (2019)

Спустя месяц девушка и Рэсэн съехались. Все его пожитки уместились в одной сумке на колесиках, поэтому переезд и переездом даже не стоило называть. Собрав сумку, Рэсэн просто перебрался к девушке. Поступая на работу, он написал в анкете, что ему двадцать три, но на самом деле ему только исполнился двадцать один год, а девушке было двадцать лет. Причин, по которым молодые люди решили жить вместе, предостаточно, никак не менее трех миллионов. Их глаза встречались, когда она заклеивала пластырем царапину, когда они разламывали пополам сладкий пирожок-рыбку, когда катались на колесе обозрения, замирая от сладкого ужаса. Поэтому Рэсэн думал, что во многих уголках этой прекрасной планеты по имени Земля наверняка полно пар, решивших жить вместе после того, как девушка встретилась взглядом с юношей, которому она постирала белье.

Девушка столь ловко управлялась с хозяйством, что с трудом верилось, что в двадцать лет можно быть такой мастерицей на все руки. Что бы она ни делала – готовила еду, убирала в доме, стирала, гладила, шила, – все у нее получалось сноровисто и хорошо, и пусть со стороны и казалось, будто делает небрежно, но результат был всегда превосходен. Выстиранную одежду, которую Рэсэн складывал битый час, девушка, поглядывавшая на его старания с недовольным видом, успевала идеально сложить и пристроить в шкафчик за считаные минуты, пока Рэсэн отлучался из комнаты. И даже когда они просыпались позже, чем следовало, девушка как-то успевала помыть голову, подготовиться к выходу на работу, накрыть стол и выставить миски с дымящимся супом из соевой пасты, жареной рыбой и салатом из зелени.

– Если будем откладывать, то сможем снять целую квартиру. А там и пожениться можно. Сначала поживем в съемной квартире, а погодя, ведь мы оба работаем, купим замечательную квартиру в полсотни квадратных метров. Понадобится всего лишь лет двадцать регулярно откладывать на нее.

– Лет двадцать? – испуганно воскликнул Рэсэн.

Для него этот срок был чем-то нереальным. Ради того, чтобы из комнаты переехать в съемную квартиру, а потом в собственное жилье размером с мышиную норку, он должен двадцать лет вкалывать на этой проклятой фабрике, хромируя детали! Да к тому времени в его яичках не останется ни одного сперматозоида.

– Послушай, ведь мы совсем еще молодые, нам по двадцать с небольшим. Тебе не кажется, что слишком рано думать о такой пусть героической до трагизма, но унылой жизни?

– На фабрике я все время думаю о замужестве. Закручиваю шурупы и представляю, как буду жить с мужем. Представляю, как рожу красивого ребенка, как он будет расти крепким и здоровым. Я правду говорю. Как только представлю такую картину, так вся душа наполняется радостью. А иначе зачем нам терпеть все эти страдания? Ведь смысла в такой жизни нет никакого.

И в самом деле, девушка постоянно говорила о семейной жизни. При каждом удобном случае заводила речь о ребенке, о доме, в котором они будут жить, о дворике, о кухонной мебели и посуде. Для Рэсэну семейная жизнь представлялась чем-то неопределенным, вроде будущего из мультфильма, но лицо у девушки в эти минуты было таким серьезным, таким просветленным, что он соглашался со всеми ее фантазиями.

После завтрака каждый садился на велосипед и ехал на работу. Девушка сама купила велосипед для Рэсэна.

– Велосипед – это здорово! И спортом занимаешься, и за проезд не надо платить. Сэкономленные на транспорте деньги можешь тратить на себя, – милостиво разрешила она.

На велосипеде даже скорости не переключались, но зато спереди висела огромная корзина, куда запросто поместились бы двенадцать маленьких котят. Вдобавок корзина была розового цвета.

– Мужчина на таком велосипеде не может ездить. Это же тетушкин велик. На фабрике меня засмеют, – бурчал Рэсэн, пиная переднее колесо.