Планировщики - Онсу Ким (2019)

– Я вовсе не предлагаю тебе предать старейшину, я просто обрисовал ситуацию. Ведь Библиотека давно уже не дает заказов. Если и дальше так пойдет, то люди от нее совсем отвернутся. Ты же сам понимаешь. В нашем мире не существует такой вещи, как признательность. Помнить о прошлом? О милости, полученной давным-давно? Нет, все быстро забудут. Люди пойдут к тому, кто платит наличными. Почтенный наш господин уже в преклонных летах, из библиотеки не выходит, поэтому и знать не знает, что творится в мире. Вот-вот начнется война, и все дельцы примут сторону Хана. Люди во все времена одинаковы. Нельзя допустить войны. Рэсэн, дорогой мой, ты и руки и ноги старейшины, поэтому сходи к Хану. Ведь стоит вам хорошо потолковать, договориться, и войны не будет. А нашего старейшину надо увезти в тихое место, в деревню, пусть проведет там в покое свои последние годы. А мы будем и дальше бизнесом нашим заниматься. Разве плохо, когда всем хорошо?

Рэсэн вдруг вспомнил старика, жившего со старым псом в домике у горы. Наверное, однажды и к нему кто-то подвалил и предложил провести последние годы в деревне, наслаждаясь покоем. Разве плохо, когда всем хорошо? Но что это за годы, оставшиеся до смерти? Время разводить цветы, растить картошку, кормить собаку, время присматривать участок земли, в которую тебе совсем скоро предстоит лечь? Время, когда после обеда ты праздно сидишь под теплыми лучами солнца, неподвижный, точно старый больной слон? Или же в доме престарелых слушаешь нудную болтовню неприятных стариков, играешь в карты, собираешь маленькие камешки для игры го? Вот и все развлечения. Каждый день похож на предыдущий, они тянутся и тянутся, пока однажды к тебе неслышно, как наемный убийца, не подберется смерть.

Минари Пак стоял перед ним, протягивая пакет с драгоценными анчоусами. Рэсэн смотрел на коробку с подарком, подрагивающую в здоровой руке Пака.

– Ты все-таки возьми этих чудных рыбок.

– Отнесите супруге. Или Хану. После всего услышанного этот деликатес у меня в глотке застрянет.

– Будешь упрямиться, Хан сам за тебя возьмется.

– Это угроза?

– Умоляю тебя, не создавай трудностей. Нельзя нам ссориться. Мы ведь живем так, как живем, не потому что не знаем, как правильно надо жить. Если ты примешь совет, то я, как старший тебя вдвое, вот что скажу. Пусть даже тебя обмажут дерьмом, сам ты дерьмом не станешь.

Минари Пак положил анчоусы к ногам Рэсэна, повернулся и медленно вышел. Рэсэн растерянно смотрел на подарок. Он думал, как, наверное, сейчас одиноко и тоскливо Старому Еноту. Раньше в библиотеку тянулись дельцы с подарками, а теперь никого, отвернулись от него все. Теперь время Хана. Если пойти к нему, то сколько они еще проживут? Три года? Пять? Может, и дольше. Может, он доживет до возраста Минари Пака, старательно обмазывая себя дерьмом. Впрочем, даже если немного измазаться дерьмом, большая ли в том беда? С самого начала он ведет жизнь, далекую от таких понятий, как честь и благородство.

Старый Енот часто повторял, что взял Рэсэна из приюта только для того, чтобы использовать его в качестве трости. Старик насмехался над приемным сыном, намеренно злил его, но если подумать, то в этих словах изрядная доля истины.

С десяти лет Рэсэн исполнял роль помощника Старого Енота. Перерывал всю библиотеку, разыскивая нужную тому книгу, ездил к артельщикам-мясникам в Пхучжу с поручениями, передавал письма планировщикам, просовывая руку из-за двери, поскольку те никогда не показывали лиц. А после смерти дядюшки Инструктора, долгое время служившего киллером у Енота, стал исполнять заказы на убийства. Если он уйдет, то старому хромому придется жить без опоры.

– Разве в нашем мире это такое уж печальное событие? – тихо пробормотал Рэсэн.