Я знаю, кто ты - Элис Фини (2019)

Плохие люди хотят зла мне, Мегги и Джону. Мегги говорит, что мы должны быть готовы. Я точно не знаю, к чему именно мы должны быть готовы, но знаю, что мне страшно. Мегги говорит, что бояться – совершенно нормально, но страх нужно спрятать очень далеко, туда, где я его не найду. Наверное, именно так она поступает с ключами от машины: она постоянно их теряет. Мегги говорит, что я должна научиться превращать страх в силу. Я не понимаю, что она имеет в виду. Я просто хочу пойти домой – и понимаю вдруг, что теперь «дом» – это квартира над лавкой. О своем старом доме я уже почти не вспоминаю и не хочу туда вернуться. Тут у меня много хорошего, а еще я не хочу «умереть в грязи», как сказал один раз мой брат.

Мы садимся в машину и едем в место, которое называется «лес Эппинг». Уже утро, но такое раннее, что даже солнце еще не встало, и в черном небе висит, косо улыбаясь, луна. Мы проходим немного пешком – Мегги, Джон и я. Под ногами хрустят листья и ветки. Я решаю, что лес мне нравится. Тут приятно и тихо, не так, как в лавке. Джон предупреждает, что если мы кого-нибудь встретим по пути, надо говорить, что мы идем на пикник. По-моему, это глупо: никто не устраивает пикники в такую рань, и у нас даже нет с собой никакой еды.

Полицейские забрали пистолет, из которого Мегги застрелила плохого человека, но теперь у нас есть два новых. Это подарок человека, которого мы зовем дядей Майклом. Он дал их нам в пабе в прошлое воскресенье. Мне кажется, ему пора постричься: у него такие длинные волосы, что он похож на девчонку. Наверное, я скорчила рожу, когда Мегги заявила, что мне нужно научиться стрелять, но она пообещала, это будет весело, не хуже, чем моя игра «Пиши и читай». Штука, из которой я буду учиться стрелять, называется револьвер. Даже у пистолетов бывают самые разные имена, совсем как у людей. Револьвер совсем не похож на мою игру: он серебристый, а не оранжевый. Еще он очень тяжелый.

Мегги открывает сумку, которую принесла с собой, и достает оттуда банки печеной фасоли «Хайнц». Я уже думаю, что мы действительно устроим пикник, но тут замечаю, что банки пусты. Мегги расставляет банки повсюду: одни прямо на земле среди листьев, другие – в ветках деревьев. Потом она подходит ко мне, чтобы объяснить, что нужно делать. Джон почти ничего не говорит и не делает. Мегги велит ему стоять на карауле, но я не знаю, кого он должен караулить: здесь, кроме нас, никого нет.

Мегги может попасть в банку с очень большого расстояния. Когда она попадает, банки издают смешной звук и переворачиваются. Она снова ставит их на места, отдает мне револьвер и говорит, что теперь моя очередь. Револьвер такой тяжелый, что мне сложно держать его ровно. Я закрываю один глаз, как делала Мегги, изо всех сил нажимаю на крючок и, когда пистолет стреляет, падаю на спину. Джон начинает надо мной смеяться, но Мегги серьезна. Она заставляет меня стрелять еще, еще и еще. В конце концов руки у меня начинают ныть, а уши – болеть от громких выстрелов. Я начинаю плакать, потому что не хочу больше стрелять.

Мегги велит мне прекратить, но я не могу.

Она снова велит мне прекратить плакать, а когда я не слушаюсь и во второй раз, забирает пистолет из моей дрожащей руки, снимает с меня штаны и больно бьет меня пистолетом по попе. Я вскрикиваю, и она бьет меня еще раз.

Джон смотрит в другую сторону. Он не спускает глаз с одного красивого дерева и с тех пор, как мы приехали, курит сигарету за сигаретой. Я замечаю, что в коре дерева вырезана аккуратная буква «Э», и не могу понять, когда же он успел ее вырезать. Он поворачивается к нам.

– Мне правда кажется, что это лишнее, – говорит он.

– Они прислали гроб в качестве предупреждения, Джон. Я не могу потерять и ее, – отвечает Мегги сквозь зубы.

– У нее не получится.

– Получится.

– Я говорю тебе, не получится.

– А я тебе говорю: заткнись! – говорит она, и он опускает взгляд.