Исчезновения - Эмили Мерфи (2019)

– Возьмем, к примеру, пирожное, – говорит он насмешливо. – Почему идеальная комбинация ингредиентов при правильной температуре становится воздушным пышным пирожным? Почему молекулы воды иногда становятся хлопьями снега, а порой – градом? Почему два человека, объединенных любовью, могут создать жизнь? – Я краснею и пытаюсь не смотреть на Уилла. – В то время как капризная комбинация двоих других может окончить ее?

Он закрывает книгу.

– Так что да. Если правильные вещи сходятся вместе, всегда есть магия. А когда есть только неправильная комбинация, происходит…

– Трагедия, – заканчиваю я тихо.

– Но ты даже не рассказал лучшую часть истории, – присоединяется Уилл, опираясь руками на стол, и поворачивается ко мне. – После того как папа нашел первые варианты, он отправился на поиски мамы, потому что даже тогда он уже вздыхал по ней, – Уилл улыбается. – А она была с Джульет. Поэтому они втроем растолкли остатки чертополоха и отнесли варианты в пекарню. Потом раздали выпеченный хлеб практически всему городу.

– Знаешь, это было очень характерно для твоей мамы, – говорит доктор Клиффтон. – Она всегда пыталась помочь людям.

Лицо теплеет, когда представляю маму: молодая и красивая, раздающая золотистый хлеб в протянутые руки. Я горжусь, что самые первые варианты были созданы из чертополоха, который принесла она.

Голова доктора Клиффтона снова склоняется, когда он переворачивает энциклопедию на страницу «Травы Lamiaceae», и я впервые замечаю, что его каштановые волосы подернуты сединой. Он показывает на иллюстрацию вечнозеленых иголок с крошечными голубыми веточками цветов между ними.

– Мне остановиться? Я уже достиг предела твоего интереса? Как Уилл знает, я иногда забываю, что другие не так заворожены вариантами, как я…

– Нет, пожалуйста, – говорю я быстро. – Мне нравится.

Варианты. Они как Полярная звезда Стерлинга: один яркий огонек, который направляет людей против неуклонно надвигающейся темноты.

– Варианты Внутреннего взора являются еще одной удачей, – говорит он, и я вижу, что ему приятно продолжать рассказывать. – Вообще-то, я искал вариант потерянных снов. Однако тот оказался весьма неуловимым, даже на сегодняшний день. – Он увлажняет кончик пальца, чтобы перелистнуть страницы.

– Я уже безуспешно экспериментировал с разными растениями: зверобоем, мятой, белым барвинком – когда наткнулся на отрывок текста о средневековых легендах. Там говорилось, что люди клали ветки розмарина под подушку для защиты от кошмаров. Но, конечно, это растение также ассоциируется с памятью. – Он улыбается. – Я мог бы просто заглянуть в «Гамлета». Ты бы удивилась, узнав, сколько подсказок я нашел на страницах Шекспира.

Я поднимаю голову, и Уилл смотрит на меня. Понимаю, что он помнит, как я спрашивала об этом, и вид у него сейчас забавный.

– Угу, – говорит он.

– Шекспир, – я побуждаю доктора Клиффтона рассказать больше.

– Да, – объясняет он, – я обнаружил, что варианты – не все, но по большей части – имеют корни в литературе.

Так еще один кусочек пазла встал на место. Вот что означают пометки мамы: она искала ответы в литературе, чтобы помочь решить проблему с Исчезновениями. Это именно то, что ей нравилось. Загадка из реальной жизни. Возможно, вся жизнь ей казалась одной большой игрой.

– Вот розмарин – это для памяти, – говорит Уилл, держа ступку и пестик перед собой как череп. – Прошу, любимый, не забывай. И есть анютины глазки – для мыслей.

– Если не выгорит победить в качестве плотника на чемпионате в Стерлинге, ты всегда мог бы найти работу как Гамлет, – говорю, мягко толкая его локтем. Потом быстро опускаю руки вниз.

Я флиртую с ним?

– Или, скорее, Офелией, – поправляет Уилл. Он широко улыбается и тоже слегка толкает меня, поставив пестик и ступку на стол.

Он флиртует со мной?